В конце концов я сумею разглядеть его.
– Любые? – удивился Джон. – Даже запахи?
Мэгги кивнула. Звуки, запахи, тактильные ощущения – а также вся боль, все муки, все унижения, которые она испытала вместе с Холлис и Эллен. И вместе с Кристиной.
– Но у тебя есть хотя бы примерный набросок? – не отставал Энди.
– Нет. Пока нет.
Джон внезапно повернулся к Энди.
– Я знаю, лейтенанту это не понравится, – сказал он, – но нельзя ли нам побывать в доме Митчеллов?
– Кому это – вам? – удивился Энди.
– Мэгги и мне. И желательно – сегодня.
Мэгги хотела возразить, но прикусила язык. До сих пор ей удавалось скрывать от Энди, насколько остро она реагирует на насилие, жестокость, страдания и боль, которые она ощущала на местах недавних преступлений. Мэгги давно решила, что пока у нее будет выбор, он ничего не узнает. Исполнять свою работу ей всегда было непросто. Мэгги не хотела, чтобы к этому прибавились подозрительность, отчуждение и страх, которые, как она твердо знала, станут испытывать к ней ее же коллеги, если им доведется видеть, как она работает.
– Как ты, Мэгги, выдержишь? – озабоченно спросил Энди, и она кивнула.
– Я чувствую себя… довольно сносно, – сказала она, от души надеясь, что лжет убедительно.
– Я знаю, что Мэгги часто ездит на место преступления, – сказал Энди Джону. – Но тебе-то что там понадобилось?
«Ему хочется понаблюдать за мной», – подумала Мэгги, но промолчала.
– Я хочу видеть все своими глазами. Кто знает? Может быть, мне удастся заметить что-то такое, чего не заметили твои копы. Да, я никогда не изучал криминалистику и методы полицейской работы, но, если я захочу, ни одна деталь от меня не ускользнет.
«Это правда, – подумала Мэгги. – Но не вся».
Энди задумчиво побарабанил пальцами по столу, потом пожал плечами.
– В принципе я не против. Я все равно собирался попросить Мэгги съездить туда, так что одним человеком больше, одним меньше… – Он снова пожал плечами. – Только я сомневаюсь, что ты найдешь там что-нибудь интересное. Митчелл разрешил нам заходить в дом и дал полный карт-бланш на любые действия, лишь бы мы поскорее нашли его жену. Так что, если вы там появитесь, возражать он не будет. Вряд ли он вообще заметит ваше присутствие, – с горечью закончил Энди.
Джон первым поднялся из-за стола, и Мэгги последовала его примеру. Она уже собиралась выйти в общую комнату, но вдруг остановилась и спросила:
– Ты нам все сказал? Или у тебя есть что-то еще?..
Только человек, который хорошо знал Энди, мог заметить его растерянность. Впрочем, замешательство длилось какие-то мгновения.
– Ну конечно же, нет, – ответил Энди, искусно имитируя раздражение. – Я выложил вам все, что знал сам. Может быть, позже я смогу что-то добавить, но не сейчас…
Он явно что-то скрывал, но Мэгги притворилась, будто ничего не заметила. Небрежно кивнув ему на прощание, она поспешила догнать Джона, на ходу раздумывая о том, что надо вернуться в участок и вытрясти из Энди правду. Она должна была знать, что происходит. Мэгги никак не могла решить, чью сторону принять – полиции или Джона? Еще два дня назад она бы ответила на такой вопрос без малейших колебаний, но сейчас… сейчас она просто не знала.
У лифтов она догнала Джона и пошла рядом с ним, но он заговорил с ней, только когда они вышли на крыльцо полицейского участка.
– Ты не будешь против, если мы поедем в моей машине? – спросил он, криво улыбаясь. – Потом я привезу тебя назад.
Она озадаченно взглянула на него, и Джон снова поморщился.
– Не знаю, заметила ты или нет, но в последнее время в Сиэтле любой одинокий мужчина, который появляется на улице без спутника или спутницы, вызывает у людей подозрение. Особенно в том районе, куда мы с тобой сейчас поедем, – объяснил он неохотно. – Честно говоря, это не очень приятно, к тому же я бы не хотел привлекать лишнее внимание.
В ответ Мэгги лишь коротко кивнула и пошла за ним к его машине. И только когда они выехали со стоянки, она сказала:
– Во всем виновато, конечно, отсутствие информации. Пока у нас нет примет Окулиста, большинство жительниц Сиэтла будут видеть насильника в каждом незнакомом мужчине. Да и кто может быть уверен в знакомых мужчинах?
– Это хуже всего, – кивнул Джон. – Должно быть, очень неприятно обнаружить, что ты больше не уверен в близком человеке на сто процентов. Но еще хуже чувствовать, что твои друзья тебя боятся.
– Наверное, ты прав, – согласилась Мэгги.
Джон взглянул на нее:
– Наверное?.. Разве ты не можешь сказать точно?
– К чему спрашивать, если ты все равно не веришь в эмпатию? – ответила Мэгги, и ее голос прозвучал необычно сухо. – Кстати, зачем ты затеял эту поездку к Митчеллам? Уж не для того ли, чтобы еще раз посмотреть полюбившееся тебе шоу с Мэгги Барнс в главной роли? А-а-а, я, кажется, поняла… – с иронией добавила она. – Ты хочешь доказать себе, что все это – просто развитая интуиция.
Джон некоторое время молчал, потом покачал головой.
– Увы, приходится признать, что Квентин был прав, – сказал он.
– В чем он был прав? – поинтересовалась Мэгги. – И, кстати, почему «увы»? Я думала, вы друзья.
– Да, мы друзья, но я терпеть не могу, когда он оказывается прав. Квентин сказал, что ты всю жизнь жила в атмосфере неверия, сомнений и страха.
– Что ж, ему виднее, на то он и провидец. Впрочем, в предвидение ты, кажется, тоже не веришь. – Мэгги посмотрела в окно машины и сообразила, что они едут вовсе не к дому Митчеллов, а совсем в другую сторону. «Интересно, – подумала она, – уж не решил ли этот «одинокий мужчина» меня похитить?»
– Провидец… – повторил Джон. – Какое-то старомодное слово, тебе не кажется?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117