– Сейчас приду.Ему хватило двух минут, чтобы дойти до входной двери, где он обнаружил ожидающего его мрачного Макса Тэннера. Гален попадал в такие ситуации и раньше, когда приходилось впервые встречаться с человеком, за которым давно наблюдал и которого, соответственно, неплохо знал. И он не винил Макса за его явную настороженность.– Я – Гален. – Он вошел в дом, больше не сказав ни слова.– Макс. – Его губы слегка покривились, поскольку он сознавал всю абсурдность этого представления, повернулся и пошел в гостиную. – Нелл наверху, в спальне, – добавил он.– Вы сказали, что она без сознания уже больше часа?– Да. Перед тем как позвонить вам, я пытался ее разбудить, но не добился никакой реакции. Пульс и дыхание в норме, цвет лица тоже хороший. Кстати, много лучше, чем перед тем, как она грохнулась в обморок.– Грохнулась? Так это не обычный обморок? Без предупреждения?Они остановились около холодного камина лицом друг к другу, и Макс сказал:– Абсолютно без всякого предупреждения. Мы разговаривали, и она потеряла сознание буквально на середине предложения. Я никогда не видел, чтобы она отключалась так быстро и так надолго.– Ситуация ухудшается, – медленно заметил Гален. – Все больше обмороков и все чаще. Я не думаю, что она хорошо спит ночью.– Значит, я прав, считая, что для нее это ненормально.Гален взглянул на него.– Мы работали вместе всего несколько раз, но из того, что я о ней слышал, можно сделать вывод: да, это ненормально. До возвращения в Безмолвие обмороки случались с Нелл не чаще одного раза в несколько месяцев. Она здесь меньше недели, а это уже четвертый обморок.– Все потому, что она слишком интенсивно использует свои способности? Слишком активно тратит энергию?– Не знаю.– Вы должны знать, черт возьми, – заявил Макс таким резким тоном, что, казалось, он вот-вот выйдет из себя. – Она считает, что специальное подразделение, где вы оба служите, это ее место в жизни, но это не дает вам права так чертовски много от нее требовать, использовать ее на всю катушку, пока она не впадет в кому, а ее мозг перегорит.– Раз уж вы сами не заметили, – сказал Гален, – то я вам подскажу. Никто не давит на Нелл сильнее, чем она сама. И чтоб вы знали, не в привычках нашей организации использовать полевых агентов, а затем бросать их на произвол судьбы. Это плохо бы отразилось на сотрудниках и осложнило бы вербовку новых агентов.Макс глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки, обуздать свой дикий норов и охватившее его волнение.– Может, и нет, но даже Нелл признает, что многие экстрасенсы рискуют не только получить пулю. Она явно принадлежит к таким.– Безусловно. Мы не знаем, какую цену придется заплатить Нелл за использование своих способностей в работе. Но она сама знает, что сильно рискует. И мирится с этим.– Потому что она хочет умереть!– Вы так думаете?Макс, почти не задумываясь, выпалил:– Думаю, часть ее хочет, это точно. Она убеждена, что произошла от чего-то злого и что ее семья проклята. Что она проклята, обречена жить в одиночестве. Она не в состоянии подпустить кого-то поближе, потому что боится, что эта тьма внутри ее принесет беду любому, кто ей станет дорог.Макс покачал головой.– Возвращение домой только все ухудшило, ведь она нашла доказательства, что Адам убил свою жену и что Хейли не только была связана с садистами, но и, возможно, взялась их убивать. Ничего себе семейное древо.Гален помолчал, потом решился:– Прежде чем мы здесь появились, Бишоп… вы ведь знаете, кто такой Бишоп? Начальник специального криминального подразделения. Он мне конфиденциально сказал, что, по его мнению, обмороки Нелл напрямую не связаны с ее способностями. Он считает, что они связаны с ее прошлым.– Каким образом?– Да, тут возникает вопрос. Это может быть травма, которую она пытается подавить все эти годы, что-то такое, с чем она боится встретиться лицом к лицу. Может быть, как-то это все-таки связано с ее способностями, поскольку обмороки чаще случаются, когда она этими способностями пользуется, хотя мы не уверены. Но главное, Бишоп говорит, что он почти убежден, что это расследование заставляет Нелл повернуться лицом к прошлому, а это означает, что обмороки участятся и станут более глубокими, по мере того как она приблизится к тому, что их вызывает.Макс хмуро смотрел на Галена.– Вы доложили, что обмороки у нее участились?– Обязательно. Бишоп посоветовал разобраться в том, что она говорит или делает в момент потери сознания. Есть ли что-то общее? Какое-то место? Деталь расследования? Что-то, помогающее понять, против чего ее мозг протестует.Все еще хмурясь, Макс сказал:– Я знаю, у нее был обморок в день приезда, скорее всего, здесь, в доме. Сегодня она тоже отключилась здесь. Но она также упала в обморок в доме Паттерсона после одного из видений.– Первый обморок, скорее всего, был вызван стрессом, – предположил Гален. – Ей было невероятно трудно вернуться сюда, тем более что она знала, что ей придется разыскивать останки своей матери.– Послушайте, – Макс с тревогой взглянул на часы. – Она уже без сознания полтора часа. Слишком долго.– Давайте подождем еще полчаса. Если она не придет в себя к тому времени и мы не сможем ее разбудить, есть еще один способ. Другой экстрасенс, телепат может попробовать связаться непосредственно с ее мозгом.– Это вы?– Нет, я не телепат. Но здесь под прикрытием работает еще один наш агент, он телепат. – И сухо добавил: – Вы тоже могли бы попробовать. Кстати, вы когда-нибудь пытались?– Я никакой не экстрасенс.– Да, но с ней вы связаны. Разве вы не пытались этим пользоваться?Макс был озадачен и немного рассержен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97