Хочешь, возьму на себя подбор актеров для «Кукольного дома»? На второстепенные роли, естественно. Нору и Торвальда мы уже нашли. Давай, Филип. У тебя куча проблем с полицией, а нам пора принимать решение. Я думаю, что та девушка из шекспировской труппы идеально подходит на роль Кристины. Я ее знаю, в моих студенческих постановках она блистала. Еще нам надо выбрать Крогстада…Последовала короткая пауза.– Делай что хочешь! – простонал Филип. – Я почти никого не помню из актеров… Ни о чем сейчас не могу думать, кроме этого… этого трупа… и полиция никак не отстанет… Бен, что мне делать? Я так больше не могу!В его голосе слышалось настоящее отчаяние.– Главное – успокойся, Филип. Ты слишком переживаешь по мелочам. Все будет хорошо.– Ты правда так думаешь?– Конечно. Все утрясется, вот увидишь. А пока я возьму ответственность на себя. Объявлю актерам, что провожу в жизнь твои решения. – Дверь толкнули. – А, Сэм! Привет. Изучаешь бутафорию?– Пью кофе, наслаждаюсь тишиной и покоем.Бен улыбнулся. Очень добрая улыбка, от которой на щеках проступили уютные ямочки. Глаза за стеклами очков прищурились:– Странно здесь сейчас, да? Свет горит, а на сцене никого.– Ага, как на «Марии Селесте».В театр потянулись люди. Первой пришла Луиза; она принесла термос и пакет с фруктами, аккуратно разложила их на маленькой полочке у стола помрежа. Филип Кэнтли нервно переминался, ожидая, когда Бен оставит меня в покое. Он явно был на взводе: глаза бегали, щегольской шейный платок сбился набок. Я направилась к двери, и Филип проводил меня бессмысленным взглядом. Словно посмотрел сквозь меня. Вылитый вампир. Вот только сейчас у него такой вид, будто он уже несколько недель не пробовал крови. Глава одиннадцатая На следующее утро мне позвонил Мэттью и спросил, не могу ли я зайти после обеда в церковный зал, чтобы обсудить новую идею Салли. Я согласилась не слишком охотно, поскольку изрядно отставала от графика со своими мобилями – главным образом, из-за собственного упрямства: простые по конструкции скульптуры, которые я вроде бы начала делать, постепенно становились все сложнее. Я завязла в экспериментах с эффектами, которые придумала на кладбищенской скамье. Прежде за основу для своих творений я брала метеоры, кометы, неизвестные планеты – в общем, обычную бутафорию, которой навалом в любом театре. Обматывала небесные тела проволокой и развешивала их причудливыми связками. Но, когда ко мне в руки попал искусственный плющ, я – при пособничестве Лерча – охотно направилась по новому пути. Неожиданно выяснилось, что у парня хорошее чутье, а его подростковый энтузиазм был заразителен. Лерчу повезло, что он не пошел учиться в художественную школу – там подобный энтузиазм выбивают сразу же. Однако я не призналась Базу, что его раб – настоящее сокровище, чтобы он не взвинтил цену.Утром мне удалось потрудиться на славу, так что прежде чем пойти в церковный зал, я, оставив на Лерча всякие рутинные мелочи, позволила себе сбегать в спортзал. Это я так себе сказала: рутинные. На самом деле Лерч к завтрашнему дню наверняка доделает мобили, причем намного лучше, чем смогла бы сделать я.У церковного зала я обнаружила Титанию-Хелен со всеми эльфами, кроме Табиты. Они толпились у дверей с мрачными лицами. Заслышав мои шаги, актеры резко повернулись, словно заговорщики, захваченные врасплох во время обсуждения преступных планов.– Вы не знаете, зачем ММ меня позвала? – спросила я, надеясь завязать разговор.– О да! – воскликнула Хелен ядовито. – Еще бы.Квартет эльфов обменялся многозначительными взглядами. Я поспешно двинулась вперед. Эти четверо походили не столько на эльфов, сколько на ведьм из «Макбета». Казалось, они совершают некое кровавое жертвоприношение, чтобы обеспечить спектаклю успех, а мне совершенно не улыбалось становиться очередной жертвой. Первой жертвой наверняка стала Табита – ее отсутствие бросалось в глаза. Или эти типы предсказывают будущее по внутренностям уничтоженных врагов? Ну, в таком случае с моей печенью могу только пожелать им удачи.В зале, как всегда, пахло пылью, лаком и сигаретами. Я остановилась в дверях и принюхалась, но запаха свежей крови не учуяла. Наверное, именно поэтому у королевы фей и ее свиты такое дурное настроение.– Сэм! Привет! – крикнул Мэттью, направляясь ко мне. – Хочешь кофе?– Нет, спасибо. Собираюсь выпить чаю с Хьюго, так что не хочу смешивать напитки.
Мелани махнула мне рукой из другого конца зала. Она разговаривала с Табитой, Салли и хореографом Тьерри – высоким, жилистым мужчиной с эспаньолкой. Я уже успела с ним познакомиться. Салли как-то сказал, что Тьерри – его бывший. Не знаю, в каком именно смысле «бывший», но вряд ли речь идет о чем-то серьезном. На серьезные отношения Салли способен не больше меня.– Сэм! – Салли расцеловал меня в обе щеки. – У нас отличная идея!– Уже сто раз слышала, – сказала я, прислонившись спиной к стене. – И твое заявление начинает действовать мне на нервы.– Нет, это действительно отличная идея, – очень серьезно заявил Тьерри. Они с Мэттью могли бы выступить за Англию в командных соревнованиях по тупости на следующей Олимпиаде. – А источником вдохновения послужили твои мобили.– О, черт! – Я протянула руку к сигарете, но вовремя вспомнила, что не кур Мэтт ью. Идиотка.– Я хочу… – воскликнула было Табита, но потом резко замолчала и посмотрела на Мелани. Ей больше хотелось, чтобы ее увидели, а не услышали. Здравая политика при ее внешности и уме.– Идея состоит в том, – сказала Мелани, – что в той сцене, когда Табита влюбляется в Основу…– Акт третий, сцена первая, – вставил Мэттью с таким видом, будто сообщил жизненно важную информацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98