Хьюго разочарованно уставился на меня: – Ты знала?– Нет. Слышала, как Бен что-то говорил. Она ему понравилась. По-моему, ему пришлось подбирать актеров практически в одиночку.– Бену? А, правая рука Филипа. Режиссер он, надо сказать, никудышный. Может, именно поэтому Филип держит его при себе – уверен, что Бен никогда не подсидит его, поразив всех порывом творческого вдохновения. В любом случае скоро узнаем, Хэзел подсыпала Фиалке таблетки или нет. Если и во время репетиций «Кукольного дома» продолжатся такие розыгрыши, все будет ясно.– Как ты считаешь, не следует ли предупредить Фиалку? – Я перевернулась на другой бок. – Может, сказать, что кто-то устраивает ей гадости?– Я бы не стал. Давно знаю Фиалку и могу точно сказать, что она лишь заразится паранойей и всех изведет. К тому же непонятно, чего именно ей надо опасаться.Хьюго зевнул и потянулся. Я провела пальцем по его руке, от ладони до подмышки:– Боишься щекотки?– Нет, совсем не боюсь. Давай еще раз, мне понравилось. Ага. Вот так. Может, передвинешь область исследования чуть ниже?– Как-нибудь потом, – ответила я. – Есть что-то нечеловеческое в твоей способности читать мои мысли. Как долго я его искал, не мне вам говорить,Но как-то выпить я решил и пивом закусить.Был жаркий день, я в бар зашел и кружку себе взял,И вместе с пивом я нашел того, кого искал.Шрам на щеке, недобрый взгляд – как было не узнать.Мне фотку много лет назад показывала мать.Ему вцепился в глотку я: «Привет, шутник, я – Сью!За то, что сделал ты, козел, сейчас тебя убью». Толпа неистово вопила и аплодировала. Так прямо и вцепился… Магнитофон выключился в тот момент, когда дело дошло до моего любимого куска. Не поднимая головы, я заорала:– Эй! Лерчи! Что там случилось с магнитофоном?– Мисс Джонс? – произнес полузнакомый голос. – Можно с вами поговорить?– Что? – Я выключила компрессор и обернулась, не поднимая маски.Увидев меня в длинном наморднике из черной резины, посетители попятились. Я стащила маску с лица и сердито закричала:– Я работаю, черт возьми! Вы что, не могли дома меня найти?– Мы пытались дозвониться, – сказала женщина-констебль – та самая, что допрашивала меня раньше. – Очень не хотелось вас тревожить, но…– У меня работы по горло.Я рассеянно провела рукой по волосам, металлическая стружка царапнула пальцы. От сажи сейчас никак не избавиться, придется подождать до дома. Заметив черное пятно на свитере, я стащила перчатки и начала выскребать гарь. Сила привычки.– Я – сержант Фогерти, – нервно представилась полицейская дама. – А это – констебль Хэмлин.– Да, мы уже знакомы. Ну, что у вас? У меня совершенно нет времени.– Мы установили личность найденной девушки. – Констебль Хэмлин кивнула в сторону люка. Ее, похоже, нисколько не смущал мой вид танки-стки, пережившей ядерный взрыв. Это мужчины, как правило, крестятся и шепчут «Отче наш».– Как? – спросила я.– Украшения и данные стоматолога. Девушку звали Ширли Лоуэлл, она пропала три года назад. В качестве основной версии рассматривалось самоубийство, – коротко объяснила констебль.– Еще два месяца назад я не имела к этому театру никакого отношения, – сказала я. – Проверить несложно.– Вы когда-нибудь слышали о Ширли Лоуэлл? – спросила констебль Хэмлин.– Не помню такой. Ее задушили, да? Я заметила следы на шее, когда спустилась вниз к Мэри.Они переглянулись.– Думаю, мы можем это подтвердить, – осторожно сказала сержант Фогерти. – Что же касается Мэри Лавелл, нам удалось выяснить, что она работала в цирковой труппе, которая давала представления в этом театре три года назад. В той труппе работали и другие личности из тех, что…– Софи Сэндерман, – подсказала констебль Хэмлин. – Вам что-нибудь известно об этой цирковой труппе?Я пожала плечами:– Софи делает костюмы для нынешней постановки. Я не знала, что она уже работала в «Кроссе». Единственный человек здесь, с которым я знакома больше двух месяцев, – Салли, Сальваторе Санторини, художник по декорациям для шекспировского «Сна». – Пока мне пришлось лишь раз увильнуть от ответа и еще раз соврать. – А теперь, если вы не возражаете, я займусь работой. Не хочу показаться грубой, но я думаю, что ничем не могу вам помочь. Мне нужно закончить скульптуру к завтрашнему дню.Полицейские прошли в комнату для технического персонала, чтобы подвергнуть допросу несчастных, которые могли затаиться в ее углах. Я натянула маску и принялась заваривать шов, но голова была уже занята другим. Я ведь уже слышала о Ширли Лоуэлл. Хэзел сказала, что училась с ней в театральной школе. И кто-то сказал, что Ширли покончила с собой в знак солидарности с Ричи Эдвардсом из «Мэник Стрит Причерз». Тоже спрыгнула с моста через реку Северн. Почему они решили, что именно из-за Ричи она совершила самоубийство? Просто по аналогии или Ширли оставила записку?Мне не хотелось спрашивать об этом у полицейских, демонстрируя повышенный интерес, да и делиться с ищейками сведениями я не люблю. К тому же не хотелось рассказывать о дружбе Хэзел с Ширли Лоуэлл. Кто-нибудь другой наверняка расскажет. Кого же мне тогда расспросить о Ширли? Задавать вопросы Хэзел – все равно что спрашивать кирпичную стену, как дела у строительного раствора.Я посмотрела на шов и выругалась. Ну конечно, задумалась и перестаралась, все пошло вкривь. Нельзя делать несколько дел одновременно, Сэм. Придется начинать сначала.– Сэм! Слышала новости? Фараоны опять здесь! Они выяснили, как звали ту девушку из погреба!Лерч сбежал по лестнице, нагруженный новостями.– Слышала. Они только что были здесь, мешали работать. Слушай, ты не мог бы доделать, а? Я только что испортила шов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98