Несмотря на внешнюю элегантность дома, в вестибюле воняло тушеной капустой, ковровые дорожки на лестницах вытерлись, а некоторые почтовые ящики висели криво. Убранство напоминало запущенные меблирашки в Южном Кенсингтоне. Пока Барбара не открыла дверь квартиры, я никак не могла решить, призвана ли такая обветшавшая изысканность ввести в заблуждение грабителей, или дом действительно в запустении.Оказалось, что первое. На отделку ушло, наверное, целое состояние. Мешковатые юбки Барбары и потертый вельветовый пиджак Джона наводили на мысль, что они живут в уютной квартирке, обставленной старомодной мебелью. Но в их жилище царил изящный и дорогой минимализм. Полированные деревянные полы; белые стены, картины; стеклянные журнальные столики; стулья из кожаных полосок на хромированном каркасе.Барбара прошла прямо в крохотную кухоньку и начала шуровать в ящиках. Только тут я осознала, что действительно проголодалась. Ничего удивительного – после дармового супа я ничего не ела.– Чего вам хочется, Сэм? – радушно спросила Барбара.– Только не стоит затевать возню, – всполошилась я.– Нет, правда, чего бы вам хотелось? Вы только скажите.Барбара походила скорее на домохозяйку из комедийного сериала пятидесятых, чем на всемирно известную художницу. Меня так и подмывало заказать омара под сырным соусом, а впридачу картофель фри и тройной шоколадный мусс. А потом закатить скандал, когда мне скажут, что этого нет в меню.– Ну… – начала я, трусливо отказавшись от омара.– Китайская, итальянская, мексиканская, тайская, вьетнамская, эфиопская, японская…Барбара вышла из кухни с пачкой ресторанных меню.– Как насчет китайской? Китайскую ведь все любят?– Спасибо, замечательно, – с облегчением ответила я.– В Нью-Йорке никто сам не готовит, – пояснил Джон. – Здесь так хорошо налажена доставка на дом, что не стоит возиться с готовкой.– В самый раз для меня городишко.– Мы очень любим Нью-Йорк, не так ли, милая? – Джон ласково улыбнулся жене.– Конечно, – нежно ответила она. – Джон, может, ты нальешь Сэм вина и покажешь ей квартиру, пока я заказываю еду?Экскурсия по квартире на самом деле означала экскурсию по творчеству Барбары. Других картин на стенах не было. Я двигала челюстью, шевелила языком, извлекая глубокомысленные звуки, пока Джон разглагольствовал о том, как хорошо уходят творения его ненаглядной и какие преданные у нее поклонники. Я так и ждала, что он вот-вот похвастается, что имя Барбары Билдер зарегистрировано как товарный знак.– У моей Барби получается все лучше и лучше, – довольно сказал он. – Упорная, как скала.Эта влюбленная восторженность начала меня утомлять. Воспользовавшись тем, что мы перешли в кабинет, где Барбара не могла нас слышать, я решила остудить любовный пыл Джона ушатом холодной воды.– Я уже встречалась с Ким. Спасибо за телефонный номер. Она чудесно выглядит.Джон испуганно посмотрел на меня.– Правда? Это хорошо. В смысле, я ее не видел… мы не виделись уже давно. Наверное, Ким очень занята.Он скорчил гримасу, мотнул головой в сторону двери и прошептал:– Ох, Сэм, мне так нелегко приходится! Тяжкое дело. Барбара, конечно, любит Ким. Но все же… Знаешь, женщины бывают такими… Трудными.– А я не знала, что в нынешней Америке позволено так рассуждать о женщинах, Джон, – любезно ответила я. – Наверняка есть служба, куда можно пожаловаться на нераскаявшихся апологетов мужского шовинизма.Джона обмяк в замешательстве. И взглянула Сэм на труды свои и увидела, что это хорошо.– А что случилось, когда Ким прилетела в Штаты? – спросила я, нанося удар с тыла. – Вы помогли ей с художественной школой?– Знаешь, туда не протолкнуться, – проблеял Джон. – Так много молодых художников пытаются пробиться…Барбара просунула голову в дверь.– Ужин в пути, – поведала она. – Что вы там говорили о молодых художниках?– Что им очень трудно , – беспомощно сказал Джон, цепляясь за это слово, как за спасательный пояс. – Молодые художники… начинающие…– О боже, ну конечно! Уж мне-то можешь не рассказывать… Почему бы нам не вернуться в гостиную? Сэм, вы должны рассказать нам, как вам здесь. Вы впервые в Нью-Йорке?– Да, – ответила я, усаживаясь в кресло. – Хотя мне казалось, что уровень убийств упал. Вот и верь после этого газетам.На мгновение повисла тишина. Затем Барбара кивнула Джону, и по этой молчаливой команде он сложил свое долговязое тело в другое кресло, словно схлопнул складную линейку. Барбара опустилась в шезлонг напротив, старательно расправив складки на юбке. И я снова ощутила загадочный магнетизм, исходивший от этой невзрачной женщины. Барбара очень удачно выбрала место – сразу стала главным действующим лицом в комнате, как опытная актриса становится центром мизансцены.– Ох, я почти и забыла об этом ужасе… Это же безумие! Это же безумие, милый? – Джон мрачно кивнул. – Ужасно, что все это случилось как раз в ваш приезд. Впрочем, Нью-Йорк в последнее время действительно стал безопаснее.– Но не для работников галереи «Бергман Ла Туш», – заметила я. – И художников, выставляющихся там.Последовала еще одна неловкая пауза.– Я так рада, что реставратор сумела отчистить картины, – нарушила я молчание. – Дон сказал, что они совсем как новенькие.Ой… Похоже, я помянула Дона. Барбара вздрогнула. Джон храбро бросился на амбразуру:– Увы, не совсем, но почти.– Сэм, расскажите о своей работе, – улыбнулась Барбара. – Мы в вашем возрасте не становились знаменитыми в одночасье. Что ж, ныне рекламные кампании все ускорили. Но лучше следить за тем, чтобы карьера развивалась постепенно. Слишком легко оказаться калифом на час.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95