ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Раскопай грязь, найди похороненный под ней драгоценный камень. Дитя, думай только об этом камне, только о нем.
* * *
Впоследствии Раджал гадал, не были ли эти речи визиря заклинанием. Ароматы благовоний пьянили юношу, звенела лира, звучала песня, слышался ласковый, воркующий голос визиря, и через какое-то время пульсирующую боль сменили слова. Они зазвучали заклинанием в сознании Раджала. Перед его глазами возник сверкающий лиловый камень. Разве его нужно было искать? Верно! То, что он искал, находилось внутри него, внутри него! Рыдания сотрясли его тело, когда он представил себе, как роется в липкой грязи, а потом ему привиделся лиловый камень у него в руках. Камень поднимался, и Раджал поднимался вместе с ним — все выше и выше.
А потом последовал ослепительный взрыв.
Еще долго после того, как все было кончено, опоенный приворотным зельем юноша лежал, стеная и задыхаясь, на промокших простынях и думал только о камне, только о камне...
Глава 47
ЧЕТВЕРТОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ
Ката, придя в себя, пошевелилась. Сколько же она проспала? Ей казалось, что несколько дней подряд. Образы из странных снов теснились в ее сознании. Пышные сады... дом, похожий на дворец... глубокий продолговатый пруд... небо, цвет которого из полуденного быстро становился полуночным и снова сменялся полуденным. Ката подняла руку, прижала ко лбу, выглянула из-за ширмы. Сквозь прорези в ставнях лился бледный лунный свет, поблескивали шерстинки пушистых ковров, тени лежали в складках покровов на зеркалах. А больше ничего видно не было. Где же принцесса Бела Дона? Куда она подевалась?
И тут Ката услышала голос, шепчущий в полумраке. Она не сразу разобрала слова, не сразу догадалась, что они складываются в странные, злокозненные строфы.
Медная лампа горела возле постели отца,
Улыбка тогда не сходила с его лица
Или слезы восторга лились из глаз,
Так бы бывало еще не раз,
Слез и восторгов было б не счесть,
Если бы я не замыслил страшную месть!
Обиду мне больше терпеть невмочь!
И я ему отомщу через дочь!
Злые настанут для него времена -
Он пожалеет о том, что она рождена!
То был голос мужчины — сильный, но далекий. Казалось, ветер донес его сюда через пески безлюдных пустынь. А потом посреди комнаты возникло сияние и, подобно тому как голос слышался как бы из воронки мрака, явилось видение. Колыхнулись покровы на зеркалах, лунный свет стал ярче. Ката, испуганная и зачарованная, не отводила глаз от фигуры странного мужчины.
Пламени язычок, разгорайся ярче зари!
Тело и дух разделяются, видишь? Смотри!
Лампа, это заклятие свято храни,
Не выдавай его долгие ночи и дни!
Пусть на дне твоем оно дотоле лежит,
Покуда другое заклятье не прозвучит!
Мужчина был очень стар, но передвигался, раскачивался с необыкновенной гибкостью и плавностью. Он ходил и ходил по кругу. Его длинная седая борода была разделена на три пряди. Он был одет в халат, расшитый золотыми звездами. В одной руке он держал блестящий предмет — может быть, золотой, а может быть, и медный. Сначала Ката не могла разглядеть, что это за предмет, но потом поняла, что это — лампа. Она не раз видела подобные во дворце калифа. Всего-навсего медная лампа.
Но нет. Лампа была не простая.
Старик продолжал свое злобное песнопение. Кату трясло, как в ознобе.
Колокол бьет, к концу близится ночь...
Больше, Эльмани, тебя не коснется дочь!
Впредь тебе только страдания суждены,
Дни для тебя станут, как ночи, черны!
Джинн, раб лампы, скорее явись!
Тело с духом отныне навек разлучись!
При этих словах Ката чуть было не выскочила из-за ширмы — у нее было полное ощущение, что злобный старик сейчас погубит какое-то дитя.
Но на самом деле в это мгновение она очнулась, разбуженная собственным криком. Сон, еще один сон? Но ведь все выглядело настолько реально! Ката приподняла руку и обнаружила, что по-прежнему скована кандалами. Наручники и цепь никуда не делись. Они-то по крайней мере были настоящими. И лунный свет. И ширма.
Вот только теперь из-за ширмы донесся другой голос.
Посередине комнаты, окруженный зеркалами, стоял на коленях, словно молящийся, калиф Оман Эльмани. Он едва заметно раскачивался из стороны в сторону, а перед ним, не касаясь ковра ступнями, парила таинственная девушка, которую Ката видела тогда, когда та общалась с видениями в зеркалах. Со страхом и волнением Ката стала слушать, как коротышка-калиф жалуется на свои беды и несчастья. Он рыдал, и порой слов было не разобрать, но часто с его губ срывалось: «свадьба» и «уабин». Ката без труда поняла, что должно произойти в скором времени. Принцесса, воплощенное сострадание, взирала на своего горько страдающего отца так, словно ей хотелось утешить его, заключить в объятия. А калиф беспомощно проклинал уабина, которого называл шейхом, и прорицателя Эвитама.
— Дитя мое, как я надеялся на то, что еще есть возможность излечить тебя! Сколько боли мы пережили, сколько превозмогли страданий в надежде на то, что найдем какой-то способ вернуть тебе целостность! Я думал — если нам удастся разыскать прорицателя... о увы, увы, он мертв, а лампа потеряна!
Калиф еще долго сокрушался в таком духе, но Ката довольно скоро перестала слушать его излияния. Мало-помалу смысл ее странного сновидения стал доходить до нее. Она начала понимать, что это, пожалуй, было вовсе не сновидение. Ей представлялось, как она выходит из-за ширмы и кричит калифу, что ему не нужно отчаиваться, что хотя прорицатель мертв, он не покинул этот мир окончательно. Но на самом деле Ката не могла пошевелиться, а только смотрела и смотрела... Калиф корчился в безутешных рыданиях на ковре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218
* * *
Впоследствии Раджал гадал, не были ли эти речи визиря заклинанием. Ароматы благовоний пьянили юношу, звенела лира, звучала песня, слышался ласковый, воркующий голос визиря, и через какое-то время пульсирующую боль сменили слова. Они зазвучали заклинанием в сознании Раджала. Перед его глазами возник сверкающий лиловый камень. Разве его нужно было искать? Верно! То, что он искал, находилось внутри него, внутри него! Рыдания сотрясли его тело, когда он представил себе, как роется в липкой грязи, а потом ему привиделся лиловый камень у него в руках. Камень поднимался, и Раджал поднимался вместе с ним — все выше и выше.
А потом последовал ослепительный взрыв.
Еще долго после того, как все было кончено, опоенный приворотным зельем юноша лежал, стеная и задыхаясь, на промокших простынях и думал только о камне, только о камне...
Глава 47
ЧЕТВЕРТОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ
Ката, придя в себя, пошевелилась. Сколько же она проспала? Ей казалось, что несколько дней подряд. Образы из странных снов теснились в ее сознании. Пышные сады... дом, похожий на дворец... глубокий продолговатый пруд... небо, цвет которого из полуденного быстро становился полуночным и снова сменялся полуденным. Ката подняла руку, прижала ко лбу, выглянула из-за ширмы. Сквозь прорези в ставнях лился бледный лунный свет, поблескивали шерстинки пушистых ковров, тени лежали в складках покровов на зеркалах. А больше ничего видно не было. Где же принцесса Бела Дона? Куда она подевалась?
И тут Ката услышала голос, шепчущий в полумраке. Она не сразу разобрала слова, не сразу догадалась, что они складываются в странные, злокозненные строфы.
Медная лампа горела возле постели отца,
Улыбка тогда не сходила с его лица
Или слезы восторга лились из глаз,
Так бы бывало еще не раз,
Слез и восторгов было б не счесть,
Если бы я не замыслил страшную месть!
Обиду мне больше терпеть невмочь!
И я ему отомщу через дочь!
Злые настанут для него времена -
Он пожалеет о том, что она рождена!
То был голос мужчины — сильный, но далекий. Казалось, ветер донес его сюда через пески безлюдных пустынь. А потом посреди комнаты возникло сияние и, подобно тому как голос слышался как бы из воронки мрака, явилось видение. Колыхнулись покровы на зеркалах, лунный свет стал ярче. Ката, испуганная и зачарованная, не отводила глаз от фигуры странного мужчины.
Пламени язычок, разгорайся ярче зари!
Тело и дух разделяются, видишь? Смотри!
Лампа, это заклятие свято храни,
Не выдавай его долгие ночи и дни!
Пусть на дне твоем оно дотоле лежит,
Покуда другое заклятье не прозвучит!
Мужчина был очень стар, но передвигался, раскачивался с необыкновенной гибкостью и плавностью. Он ходил и ходил по кругу. Его длинная седая борода была разделена на три пряди. Он был одет в халат, расшитый золотыми звездами. В одной руке он держал блестящий предмет — может быть, золотой, а может быть, и медный. Сначала Ката не могла разглядеть, что это за предмет, но потом поняла, что это — лампа. Она не раз видела подобные во дворце калифа. Всего-навсего медная лампа.
Но нет. Лампа была не простая.
Старик продолжал свое злобное песнопение. Кату трясло, как в ознобе.
Колокол бьет, к концу близится ночь...
Больше, Эльмани, тебя не коснется дочь!
Впредь тебе только страдания суждены,
Дни для тебя станут, как ночи, черны!
Джинн, раб лампы, скорее явись!
Тело с духом отныне навек разлучись!
При этих словах Ката чуть было не выскочила из-за ширмы — у нее было полное ощущение, что злобный старик сейчас погубит какое-то дитя.
Но на самом деле в это мгновение она очнулась, разбуженная собственным криком. Сон, еще один сон? Но ведь все выглядело настолько реально! Ката приподняла руку и обнаружила, что по-прежнему скована кандалами. Наручники и цепь никуда не делись. Они-то по крайней мере были настоящими. И лунный свет. И ширма.
Вот только теперь из-за ширмы донесся другой голос.
Посередине комнаты, окруженный зеркалами, стоял на коленях, словно молящийся, калиф Оман Эльмани. Он едва заметно раскачивался из стороны в сторону, а перед ним, не касаясь ковра ступнями, парила таинственная девушка, которую Ката видела тогда, когда та общалась с видениями в зеркалах. Со страхом и волнением Ката стала слушать, как коротышка-калиф жалуется на свои беды и несчастья. Он рыдал, и порой слов было не разобрать, но часто с его губ срывалось: «свадьба» и «уабин». Ката без труда поняла, что должно произойти в скором времени. Принцесса, воплощенное сострадание, взирала на своего горько страдающего отца так, словно ей хотелось утешить его, заключить в объятия. А калиф беспомощно проклинал уабина, которого называл шейхом, и прорицателя Эвитама.
— Дитя мое, как я надеялся на то, что еще есть возможность излечить тебя! Сколько боли мы пережили, сколько превозмогли страданий в надежде на то, что найдем какой-то способ вернуть тебе целостность! Я думал — если нам удастся разыскать прорицателя... о увы, увы, он мертв, а лампа потеряна!
Калиф еще долго сокрушался в таком духе, но Ката довольно скоро перестала слушать его излияния. Мало-помалу смысл ее странного сновидения стал доходить до нее. Она начала понимать, что это, пожалуй, было вовсе не сновидение. Ей представлялось, как она выходит из-за ширмы и кричит калифу, что ему не нужно отчаиваться, что хотя прорицатель мертв, он не покинул этот мир окончательно. Но на самом деле Ката не могла пошевелиться, а только смотрела и смотрела... Калиф корчился в безутешных рыданиях на ковре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218