Затем она пронзительно рассмеялась, поставила музыкальную шкатулку на пол и расстегнула ожерелье. Уронив его на пол, Ис бросилась бежать.
Постепенно боль в голове Лили стихла, и она опять была в силах размышлять. Заклятие, пригвоздившее ее к месту, исчезло, и она тут же бросилась вперед, мимо ожерелья. Все еще держа в одной руке пистолет, она подняла с пола Сокровище Винтерскара. Шкатулка из серебра и дерева с миниатюрным золотым городком внутри — она казалась такой хрупкой, незначительной безделицей, а между тем от нее зависела судьба такого великого города, как Тарнбург.
За спиной Лили раздался голос, она обернулась. Кнеф и Люк тоже пришли в себя, хотя все еще были бледны и на их лбах серебрился пот, ведь на их долю досталось пройти через жестокое испытание. Люциус поднял руку и вытер лоб вышитым манжетом.
— Она не должна ускользнуть, — Кнеф направился к двери. —Я пойду за ней. А вы, госпожа Блэкхарт, немедленно покиньте дворец вместе с господином Гилианом и заберите с собой Сокровище Винтерскара. Если слухи верны и король погиб, вы — так как вы уже немного понимаете, как работает механизм такой машины, — сможете лучше, чем любой другой человек в городе, установить связь с этим механизмом. И в следующий раз, Лиллиана, вам, может быть, стоит взвести курок, как будто вы и вправду решили стрелять. Таким образом ваша угроза может показаться более весомой.
Кнеф бежал по дворцу, стараясь не упускать из виду Ис. Иногда, когда она скрывалась за поворотом лестницы или проходила через комнату, где было несколько выходов, он на мгновение терял ее. Тогда ему приходилось останавливаться, задерживать дыхание и прислушиваться к звуку ее торопливых шагов — часто ему мешал рев огня в соседней комнате или на следующем этаже. Только потому, что он был намного выше нее и шагал шире, ему каждый раз удавалось снова догонять ее, иначе она бы давно от него ускользнула.
И когда он действительно начал ее настигать, когда он уже почти поверил, что сможет ее догнать, она вбежала еще в одну дверь. Ворвавшись в ту же комнату через несколько секунд, Кнеф ошеломленно замер на месте. Казалось, из этой комнаты ведут мириады дверей, открытых и закрытых, арок, за которыми виднелись бесконечные анфилады комнат и коридоров, уменьшающихся вдали. И как он сможет когда-нибудь понять, какой из бесконечного множества возможных путей она выбрала?
Потом левеллер осознал, что стал жертвой оптического обмана. На стенах были нарисованы картинки: большая часть этих дверей и арок не существовала, они были просто мастерски выполненным обманом зрения.
Теперь ему не составило труда отличить правду от иллюзии. Со всех ног он помчался через комнату, в открытые двери и по мощенному камнем коридору по ту сторону.
И даже сейчас он ни за что бы не догнал ее, если бы огонь не двигался так быстро, что позволил ему в конце концов загнать Ис в угол, поймать ее между стеной дыма и запертой дверью.
Развернувшись к нему и прижав руку к платью, как будто стараясь успокоить сердцебиение, Ис вся дрожала, но смотрела вызывающе. В тот момент, когда они узнали друг друга в комнате наверху, Ис поняла тайну Кнефа, как и он разгадал ее секрет. Но было между ними и еще что-то, некая мгновенно возникшая неприязнь, как будто она узнала о нем нечто, чего он и сам о себе не знал.
«Ты совсем как она, будто близнец Валентины». Ее мысленное восклицание отдалось в его мозгу, хотя он и не очень понимал, что значат эти слова. «Кто ты?»
И вот она снова задала этот вопрос, на этот раз прошипев его сквозь зубы, все еще тяжело дыша:
— Кто ты? Что ты за гоблин такой, что у тебя общее дело с людьми?
— Мое имя, мое истинное имя, означает Ярость, а еще — Возмездие.
Но, подходя к ней ближе, Кнеф почувствовал, что колеблется. Если бы он настиг ее, когда она бежала, то в азарте погони он легко смог бы воспользоваться своей невероятной силой, чтобы свернуть ей шею, сломать позвоночник, убить ее в одно мгновение. Тогда не было бы времени на раздумья. Но совершить это сейчас, хладнокровно, когда она загнана в угол, беспомощна — он смотрел, как она жмется к стене и дрожит, несмотря на все усилия выглядеть мужественной, — все его существо противилось этому.
И все-таки, всю жизнь подчиняясь дисциплине, он привык смирять свою пылкую натуру, научился у левеллеров ставить чувство долга выше страстей, бушевавших в его сердце. И он продолжал неотвратимо приближаться.
— В вашем случае, — сказал он, с сожалением качая головой, — я очень боюсь, что мое имя также означает Смерть!
— Так умри! — воскликнула Ис, запуская руку себе за шиворот. Что-то тонкое блеснуло в ее руке. Он не успел ничего сделать, а она уже вонзила стеклянный кинжал в его грудь, между ребрами; ему показалось, что его проткнули языком огня. Когда она отдергивала руку, лезвие отломилось как раз у рукоятки и осталось в его груди.
Люк и Лили бежали по галерее к лестнице, а волны черного дыма уже стелились по нижнему этажу, языки пламени лизали нижние ступеньки.
— Похоже, мятежники проникли в разбитые ворота и подожгли дворец изнутри. — Люк на мгновение перегнулся через перила, чтобы лучше видеть. — Кажется, огонь наступает отовсюду одновременно. ^
Взяв Лили за руку, он повел ее за собой по галерее.
— Нам придется поискать другой путь наружу. Видите пламя, там, за приоткрытой дверью? Это библиотека, и все прекрасные старинные фолианты вспыхнут, как порох, если они еще не…
Вырвавшийся клуб темного дыма прервал эту речь, все остальное заглушил приступ хриплого кашля. Почти инстинктивно он нащупал дверь, открыл ее, втащил Лили и захлопнул дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177