В окнах зала мелькнул чей-то силуэт. Погасло одно окно на нижнем этаже.
- Там он, - почему-то шепотом сказал Иванов. - С какой-то бабой болтает. О, а теперь - мужчина.
Майгатов слабо верил, что с такого расстояния можно действительно что-то расслышать. Наверное, Иванов почувствовал это и, сняв наушники, показал Майгатову: слушай, мол, правый микрофон, а я - левый.
Сквозь потрескивания и шорох, похожий на тот, что издает перетираемый песок, пробивались голоса:
- Подтверждение есть?
- Факс пришел утром. Груз - в Неаполе.
- А "коридор"?
- Микеле, ти сльишком сталь осторожьен послье того, как этот больван... карош слов - больван... Паоло...
- Станешь сверхосторожным, когда думаешь, грешным делом, что ты скрыт, как в сейфе, а на твою дачу забирается какой-то бандюга! Нашли этого хренова Робин Гуда?
- Мать не знает, где он живет.
- Ну так поджарьте ее, чтоб вспомнила!
- Михаил Борисович, не волнуйтесь! Ребята на месте. Какую-нибудь зацепочку найдут...
- Миша, ему так тяжело говорить. Не тревожь Эдика.
- Боксом пусть занимается, а не стрельбой. Что по Крумишьну?
- Пока тихо.
- Как там гость?
- Марафет наводит. Видать, чистюля. А костюм ему понравился. И обувь тоже.
- Тоже мне - новость! За такие деньги экипировка кому хошь понравится!
- Микеле, он тольщье менья и тебья. Анна будит с нас змеяться. Три толстьяка! У фас эст такой скаска?
- У нас, Сальваторе, вся жизнь - сказка... Осмотр провели?
- Проводят, - сухо прозвучал женский голос, и Майгатов вдруг понял, почему погасло окно на первом этаже.
- Охранниики где-то рядом, - прошептал он Иванову, но тот, увлеченный прослушиванием, только махнул рукой.
Майгатов повернул голову по ветру, остановил дыхание и с подступающей к горлу тревогой уловил хруст ледяной корочки под чьими-то тяжелыми шагами. В глаза ударил, ослепил свет прожектора.
- Ни с места! Стоять! Руки - на деревья! - проорала тьма.
Ослепшие и очумевшие от крика, Иванов и Майгатов подчинились команде. Иванов не побежал, потому что боялся оставить прибор, а Майгатов - потому, что не побежал Иванов. Да и железяка бронежилета к пробежкам не располагала.
Сбоку выросли две сопящих гориллы, бесцеремоннно ощупали.
- Этот - в бронежилете, - чесноком дыхнул в затылок Майгатову один из них.
- Сумку захвати! - приказал кто-то из тьмы, явно старший. - Ведите их в дом!
2
В такой помпезно богатый особняк он попал впервые. Тогда, через окно, он мог наблюдать лишь за половиной зала, да и то видел не обстановку, а людей, и особенно - Лену. И существовали они как бы отдельно от всего вокруг них.
Сейчас же он стоял без куртки, без кепки, без кроссовок, с руками, защелкнутыми сзади в наручники, и дивился богатому убранству. Гнутая, явно ручной работы мебель с позолотой, стоящая вдоль стен, диван и стулья, обитые гобеленом с ярким рисунком сцены средневекового рыцарского турнира, длинный стол, крытый зеленым сукном и стоящий на двух мощных резных тумбах, телевизор с метровым экраном по диагонали, вавилонская башня музыкального центра. Стены обиты шелком с постоянно повторяющимся сюжетом любовного свидания дамы в длинной, до земли, юбки и бравого офицера при шпаге на боку. Снизу, от выложенного узором паркетного пола, стены осветлялись полуметровой высоты полосой из дерева. Венчали зал две огромные, чересчур великоватые для комнаты хрустальные люстры.
Иванов, наверное, уже видел в своей жизни дома новых богатеев, потому что стоял с безразличным видом и беспрерывно удерживал взгляд на огромном букете роз, стоящих в вазе в углу зала.
За столом с видом судьи восседал крупный мужчина в хорошо пошитом синем, с прожилкой, костюме и смотрел на гостей в носках, словно на обвиняемых, которым за их прегрешения грозит смертная казнь, - с любопытством и слегка снисходительно. Любопытство было от того, что эти двое могли узнать, что такое смерть, раньше него, а снисхождение - от ощущения своего превосходства.
- Что, Гришутка, совсем обеднел? - заметил он дырку на левом носке Майгатова.
- Какой я тебе Гришутка? - огрызнулся и тут же обвел взглядом остальных.
Телохранители, три бугая с шеями толще головы, напряглись, Эдуард, сидящий на диване с опухшей скулой, удивленно посмотрел на шефа, Сальваторе качнул животом и полез к книжной полке за словарем, чтобы узнать, как переводится странное слово "гришутка", Анна подошла к главарю и мягко положила ему руку на плечо.
- А я, грешным делом, думал, что ты подох. После такой инфекции...
- А я думал, ты... Ошибся, видно. Одну бородавку-то, наверно, и срезало взрывом, - только сейчас он заметил, что нет на лбу черной точки лишь легкий, еле заметный шрамик.
- Какой же ты некультурный! Залез в чужой двор, пытался разузнать наши секреты, может, даже украсть что-нибудь - и хамит. Может, тебя еще и премировать за покушение на частную собственность, а?
Иванов незаметно толкнул его ногой. Ничего хорошего за такой перепалкой не могло последовать.
- Мы всего лишь заблудились в лесу. Возвращались с прогулки и заблудились, - сказал Иванов. - Ваши действия противоправны.
- Ха-а! Заблудились! А, может, вы на меня хотели покушение устроить? наклонился главарь вперед, состарив крупное, квадратное лицо морщинами на лбу.
- У нас нет оружия, - спокойно отпарировал Иванов.
- А это что? - пальцем показал он на сумку.
- Мы нашли это в лесу.
- Лазерный сниматель звука со стекла - и в лесу?
- А что тут такого? Угнанные машины бросают - и ничего, никто не удивляется... Я требую связать меня с моим адвокатом, - соврал Иванов, у которого никакого адвоката никогда не водилось, но уж очень весомо всегда звучала эта фраза с экрана телевизора, когда видеомагнитофон терпеливо крутил в своем черном стальном теле какой-нибудь американский боевичок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92