В ближайшее время в совете Латвийского банка должен решаться вопрос о гарантиях на переводные векселя, которыми общество «Цеплис» будет оплачивать ввозимые из-за границы новые машины. Все было так хорошо подготовлено, и гарантии почти что в кармане. Не хватало только формального решения совета. Каково будет теперь это решение? Решатся ли теперь Дзилюпетис, Лейман и Заринь отстаивать необходимость и целесообразность гарантий? Очень сомнительно, потому что всем им будет мерещиться Оскар Бриедис и присвоенная у пуйкельского новохозяина дубовая роща!
Цеплис с нетерпением ждал, что вот-вот позвонит Дзилюпетис или кто-нибудь другой и выразит ему свое неудовольствие. Но этого не случилось, и Цеплис напрасно вздрагивал при каждом телефонном звонке. За весь день никто из них так и не позвонил; тоже нехороший признак! Без сомнения, все они читали газетное сообщение и встревожились не меньше самого Цеплиса. Наверняка, они соберутся без него и обсудят это неприятное событие...
Вечерние газеты подтвердили подозрения Цеплиса. В небольшом письме, за подписями остальных двух членов правления общества, депутата Цирулиса и фабриканта Зутиса, сообщалось, что арестованный мошенник Бриедис не является доверенным лицом правления. Если он имел какие-то связи лично с директором-распорядителем Цеплисом, то правлению это не было известно и оно за это не отвечает. Во всяком случае Бриедис был незначительным сотрудником, без особых полномочий. Ну, это уже верх нахальства! Выступают в прессе без ведома Цеплиса, да еще возводят на него подозрения. Этих уважаемых членов правления следует одернуть! Цирулис не вложил в предприятие, никаких капиталов, а был выбран в правление только ради своего депутатского авторитета, чтобы облегчить получение кредитов и чтобы можно было действовать под его маркой в государственных учреждениях. А теперь он еще осмеливается выступать против крупнейшего пайщика Цеплиса и наводить тень на ясный день! Нет, господин депутат, мы платим тебе жалованье не за то, чтобы ты распускал язык. Наше предприятие — не кулуары сейма, где можно болтать, что в голову взбредет. За деньги даже пастор отправляет любого грешника на небеса, а заядлого святошу спихивает в ад. Неужели же наши деньги не заглушат депутатскую болтовню!
Мартину Зутису тоже не стоило бы так громко бахвалиться. Его фанерно-ящичная фабрика давно бы рухнула, если бы ее не подпирал своими домами шурин Зутиса. Все равно она вылетит в трубу, и шуриновы дома вместе с ней. Долго ли Зутис еще продержится — он же такой мастер на банкротства! Кстати, за акции «Цеплис» он даже не платил наличными, а заложил жирированные тем же шурином векселя. Пустим-ка их в оборот, достаточно они належались. Посмотрим, как-то он их выкупит! Не надо распускать язык; если сам нетвердо стоишь на ногах!.. В глазах Цеплиса появился хищный блеск. Он разыскал в несгораемом шкафу векселя Зутиса и положил в свой портфель. «Завтра же пустим их в ход — возможно, Зутис станет повежливее. Если не уплатит, опротестуем без жало-
сти. Тогда узнает, какие у меня были связи с Бриеди-сом! Какая наглость! Сами же подрывают доверие к предприятию, даже не посоветовавшись с его руководителем. Нет, со мной не так-то легко справиться!» Выйдя из кабинета, Цеплис увидел, что сотрудники еще усердно работают. Вдруг что-то пришло ему в голову, и он обратился к Цауне:
— Отпустите всех домой, завтра наверстаем. А сейчас идемте со мной, кое о чем переговорим по дороге.
Ожидая Цауне, Цеплис впервые повнимательнее пригляделся к машинистке Аустре Зиле. А она ничего себе, бойкая девчонка! Стройные ноги, гибкая фигура. Интересно, кто ее любовник? Такие девочки умеют любить. Надо как-нибудь попытаться.
Выйдя из конторы, он взял бухгалтера под руку, но повел его не к дому, а, наоборот, по узким улочкам вглубь Старой Риги. Сначала они шли молча, но у «Монастырского погребка» Цеплис остановился и сказал:
— На улице не поговоришь. Пообедаем в погребке, там и потолкуем.
Цауне рассчитывал пообедать вместе с Мильдой, но не посмел перечить директору. Цеплис втолкнул смущенного бухгалтера в погребок, где было темновато и прохладно. Они уселись в укромном уголке и, кроме обеда, заказали коньяк.
— Что вы думаете о Бриедисе и его мошенничествах? — начал Цеплис, как бы нащупывая тему для разговора.
— Что я тут могу думать? Но честным я его никогда не считал.
— Не будем говорить о честности. Насколько каждый из нас честен; это вопрос другой. Но мне невдомек было, что он окажется таким мошенником.
— Ну, мошенника редко можно распознать сразу. Они же всегда притворяются честными.
— Значит, по-вашему, чтобы не быть мошенником, надо притворяться нечестным? Правильно, я всегда так и делаю. А вот вы не применяете этот прием.
— Не все же так умеют притворяться, как. .. — Цауне запнулся и сконфузился от своей дерзости.
— Как я — вы хотели, сказать? Это правильно. Без притворства в коммерции далеко не уедешь. Кстати, а что вы скажете, если мы завтра предъявим векселя Зутиса ко взысканию?
— Но ведь он член нашего правления!
— Вот именно! Члены правления тоже не смеют язык распускать, как сегодня Цирулис и Зутис, и подрывать доверие к предприятию. Я их в бараний рог согну, пусть знают, что со мной шутки плохи. Может быть, вы удивляетесь, зачем я все это рассказываю? Дело в том, что мне,хочется раз в жизни поговорить с вами по душам. Сам не знаю, почему я начал с того, что вам вовсе не нужно знать. Мне бы хотелось тихо, мирно поговорить с вами о моей жене.
— Что нам говорить о вашей супруге! — восклик-нул перепуганный Цауне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133