Дьюан подумал, что набрел на одну из дорог, используемых пограничными бандитами и скотокрадами. Он свернул на проселок и не успел проехать и мили, как сразу за поворотом неожиданно увидел одинокого всадника, едущего ему навстречу. Оба резко развернули лошадей, готовые в любую минуту либо спасаться бегством, либо отстреливаться. Их разделяло не более сотни шагов. Долгую томительную секунду стояли они молча, разглядывая друг друга.
— С добрым утром, незнакомец, — окликнул его встречный, убирая руку от бедра.
— Привет, — кратко ответил Дьюан.
Они двинулись навстречу друг другу, сокращая расстояние, затем снова остановились.
— Вижу, ты не рейнджер, — сказал всадник. — Да и я, конечно, тоже не из них!
Он громко рассмеялся, словно произнес остроумную шутку.
— Почем ты знаешь, что я не рейнджер? — с любопытством спросил Дьюан. Каким-то шестым чувством он сразу определил, что этот всадник не блюститель закона и даже не фермер, выслеживающий краденую скотину.
— Видишь ли, — сказал тот, пуская лошадь шагом, — рейнджер никогда не норовит повернуть вспять, встретив на пути одного-единственного человека!
Он захохотал снова. Неряшливо одетый, невысокий и жилистый, встречный всадник был вооружен до зубов и сидел на превосходной гнедой лошади. На загорелом, цвета старой бронзы лице его сверкали живые и быстрые карие глаза, искренние и дерзкие одновременно. По всей видимости, он представлял собой веселого и добродушного бродягу.
Дьюан согласился со справедливостью его заключения, а про себя отметил то, как ловко парень догадался, что он скрывается от закона.
— Меня зовут Люк Стивене, и я только что с реки. А ты кто? — спросил незнакомец.
Дьюан промолчал.
— Я так полагаю, ты — Бак Дьюан, — продолжал Стивене. — Слышал, ты чертовски опасен с револьвером.
На сей раз рассмеялся Дьюан, и не в связи с сомнительным комплиментом, а при мысли о том, что первый же встреченный им изгнанник уже знает его имя! Неплохое доказательство того, как быстро распространяются слухи о поединках и перестрелкой на техасской границе!
— Ладно, Бак, — дружелюбно сказал Стивене. — Я не собираюсь злоупотреблять ни твоим временем, ни обществом. Вижу, ты направляешься на реку. Но, может, ты не настолько торопишься, чтобы не пригласить человека разделить с тобой кусок хлеба?
— У меня кончилась провизия, и я сам чертовски голоден, — признался Дьюан.
— Вот почему ты так гонишь лошадь, понятно. Что ж, пожалуй, лучше бы тебе сперва как следует запастись едой, прежде чем ты отправишься в путь по этой вот местности!
Широким круговым жестом правой руки он указал на юго-запад, как бы подчеркивая беспредельность простиравшейся перед ними пустынной территории.
— Запастись едой? — задумчиво повторил Дьюан.
— Конечно! Должен же человек чем-то питаться? Я могу, скажем обойтись без виски, но не без еды. Именно это в здешних краях делает путешествие вдогонку за собственной тенью таким затруднительным. Кстати, я еду в Мерсер. Это маленький ничтожный городишко у верховьев реки неподалеку отсюда. Я собираюсь выкачать из него кое-что из жратвы.
В голосе Стивенса звучало приглашение. Вероятно, он приветствовал бы согласие Дьюана разделить с ним компанию, хоть и не выражал этого открыто. Поскольку Дьюан сохранял молчание, Стивене продолжал:
— Послушай, незнакомец, здесь, в этой стране, двое — уже толпа. А в толпе безопаснее. Мне никогда не нравилось скрываться, юлить, прятаться и жить по-волчьи, одному, хоть и приходилось иногда в силу необходимости. Надо быть чертовски крепким человеком, чтобы путешествовать в одиночку в здешних краях, какой бы длинной или короткой ни была дорога. Да что там: мне порой так становилось тошно, что я рад был бы встретить хоть рейнджера, и пусть он меня потом укокошит! Товарища в дороге, доброго попутчика я готов приветствовать в любое время дня и ночи. Ну, ты, может, и не такой, и я, конечно, не собираюсь тебя выпытывать. Просто выложил тебе свою точку зрения.
— Ты хочешь сказать, что не прочь, если я поеду с тобой? — спросил Дьюан.
Стивене усмехнулся:
— Ну, ты и насмешил! Да я бы черт знает как загордился, имей я в напарниках человека с твоей репутацией!
— Э, постой-ка, приятель, все это чистейший вздор, — запротестовал Дьюан с некоторой поспешностью.
— Конечно, я так полагаю, что скромность к лицу молодому человеку, — ответил Стивене. — Сам терпеть не могу хвастунов. И не вижу никакого толку в тех поддельных ковбоях, что постоянно лезут в драку и похваляются, какие они замечательные стрелки. О тебе я знаю не много, Бак. Но каждый, живущий на техасской границе, хорошо помнит твоего отца. И твоя репутация установилась, в общем, еще задолго до того, как ты обнажил оружие. Просто все ожидали этого от тебя. Я слышал, будто в обращении с револьвером ты можешь потягаться с молнией, а все дырки, которые ты наделаешь, разрядив его, можно прикрыть одним пиковым тузом. Такие сплетни ходят здесь, вдоль границы. Подобного рода репутация в здешних краях разносится быстро и летит далеко впереди человека. Что ж, зато так безопаснее: я бы поставил на эту карту. Здесь, в нашей стране, прав тот, кто быстрее выхватит револьвер. Ты, я вижу, совсем еще мальчик, хоть силенкой и всем прочим тебя Бог не обидел. Ну, да ведь и я, Бак, не цыпленок весеннего выводка, и уже долго слоняюсь здесь. Кто знает, может, мое общество не так уж тебе повредит. Ты ведь еще не знаком с местными порядками, а без этого здесь не проживешь!
Было что-то подкупающе искреннее и привлекательное в этом случайно встретившемся на пути бродяге.
— Полагаю, ты прав, — спокойно ответил Дьюан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113