Гифасисе А. М. вынужден был отдать приказ о возвращении (326). Столицей государства А. М. сделал Вавилон, в котором и умер в разгар приготовлений к новым походам.

8

Гляжу на свои
Грязью испачканные руки...
Как будто я вдруг увидел,
Что сталось
С сердцем моим!
Исикава Такубоку

...Но, все же, как я стал таким? Почему меня не тянет к оружию, автомобилям, почему равнодушен к водке и предпочитаю десертные вина?
Отец-Иосиф для нас с Андреем был ангелом, снисходившим раз в вечность. Мы не скучали по нему и не огорчались, когда он уходил, ангелы – занятые существа, это каждый знает. Миром для нас была мама-Мария, ее надзор, ее еда, сшитые ею матроски, ее вышивки на пяльцах, ее распоряжения – наловить, например, полбутылки муравьев для лечения радикулита или выщипать из головы по двадцать седых волосков (они укладывались нами на специальную подушечку и считались), – ее ножная швейная машина "Зингер" – самая важная собственность в доме, и одна из наших игрушек. Мужчин в нашем детстве не было. Нет, они приходили в гости, ели, пили, пели, говорили и уходили. Они были марионетками приводивших их женщин. И мы не разу не видели секса, мама-Мария и отец-Иосиф в быту не совершали ничего из ряда вон выходящего.
Кстати, о первом моем сексе. Однажды мы с Андреем подошли к взрослым мальчишкам, сыновьям керосинщика, жившим в устье нашего тупика – мы нечасто там бывали, – и услышали странное слово.
– А что это такое? – спросил я заинтересованно.
– Ну, это когда люди доставляют друг другу удовольствие, – хищно улыбнулся один из них, подросток.
– А как это делается? – заморгал я.
– Ну, спустите трусы... – сощурился он презрительно.
Мы с Андреем спустили черные трусишки (одни они на нас и были. Они, да загар до черноты).
– Подойдите друг к другу вплотную...
Мы подошли.
– Потритесь пиписками.
Мы потерлись и, ровным счетом ничего не испытав, посмотрели на мальчишку вопросительно и с недоверием.
– Маленькие у вас еще писки, детские, – пренебрежительно махнул тот рукой. – Бегите, давай, к маменьке, пусть кашкой манной покормит, авось, подрастут.

* * *

А ведь тот подросток мог бы пошутить злее, и богу известно, как эта шутка повлияла бы на наши судьбы. Конечно, есть в человеке предрасположенности, они сидят в душе неосознанно, но ненормальными людей делают люди. Мне приходилось бывать в компании лиц, пытавшихся погладить мне коленку, или, сально улыбаясь, говоривших, что "в жизни все надо испытать", и всегда мое советское воспитание изливалось на них грубостью. А вот женское воспитание... Мама-Мария и мама-Лена были красивыми женщинами. Они со вкусом одевались и ходили в лодочках. Мне так нравились эти изящные лаковые лодочки на высоких каблучках... Однажды, мне было лет шесть, я выкопал их в шкафу, надел и прошелся по комнате. Андрей смотрел подозрительно, и я смутился, покраснел и вернул обувь на место. Теперь-то я знаю (из фрейдовской поэтики), что этот мой позыв скорее всего выражал инцестуальные стремления, знаю, что туфелька – это символ влагалища, а нога – фаллоса, отпавшего от матери, но все же склонен считать, что женское воспитание, воспитание в среде рукоделия, кулинарии, одежды, украшений, в общем, в женской среде, сдвинуло во мне всегда нечеткую границу мужчина-женщина в определенную сторону. Никто и никогда не мог назвать меня женственным, я дрался и хулиганил напропалую, и всегда женский пол был для меня предметом душевных и физических устремлений, но, тем не менее, женское начало во мне, несомненно, переразвито. Даже грудные железы в соответствующее время вспухли у меня больше, чем у одногодков. Мне всегда нравилось покупать своим женщинам красивые одежды и тонкое белье, я принуждал их ходить на высоких каблуках и покупал изящные украшения. А кухня? Я с удовольствием готовлю, пеку пироги, мне нравиться обиходить жилище (правда, не чаще двух раз в месяц), я с трудом отрываю глаза от витрин магазинов дорогой женской одежды и обуви. Вдобавок у меня густые волосы на голове (до сих пор) и почти нет их на груди.
Но Андрей? Он ведь не стал таким, хотя мы жили в одной среде?
Да, не стал. Он всегда был и остается настоящим мужчиной. Я ссорился со своими женщинами, вмешивался в домашнее хозяйство, учил их, как надо одеваться, готовить и выглядеть. И всегда терпел поражения с последующим изгнанием. Андрей же никогда с женщинами не ссорился, он всегда ускользал к следующей или предыдущей, когда его принимались отягощать этим самым хозяйством. В чем же дело? Интересно, что об этот говорит БСЭ?

* * *

Пол (биол.) ...Развитие П. контролируется отношением Х-хромосом к набору аутосом – неполовых хромосом (Х:А), условно принятым у самки за единицу (2Х:2А = 1): это отношение у самца равно 0,5 (Х:2А = 0,5). Увеличение этого отношения (полового индекса) свыше единицы приводит к чрезмерному развитию женских половых признаков («сверхсамки»), уменьшение же ниже 0,5 способствует появлению самцов с более выраженными мужскими признаками («сверхсамцы»). Особи с половым индексом 0,67 и 0,75 имеют промежуточное развитие признаков обоих П. и называют интерсексами.

* * *

Вот так. То есть переход от мужчины к женщине постепенный. Что ж, подтверждение этому легко найти, присмотревшись к людям. Любопытно, что, не считая суперсамок, и таких же самцов, мужчиной считается особь с половым индексом 0,5-0,67. А женщиной – 0,75-1. То есть половой интервал у самок гораздо шире (25% процентов шкалы против 17%), и пограничная полоса мужчина-женщина существенно сдвинута в мужскую строну, что, в общем-то, тоже в жизни более чем заметно. Интересно, какой у меня индекс?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81