По три раза на неделе ходил.
– Нет, деньги же у тебя в номере, сам говорил.
– А если я сейчас закричу или убегу?
– Вахтанг с нарядом поймают. За попытку группового изнасилования.
– Это как так? Ведь я один?
– Так нас трое.
– Значит, без вариантов? – осунулся я.
– Ну да, – если бы вы видели, как она улыбалась! Дева Мария непорочная, да и только.
– А может, без секса обойдемся? Я просто так деньги отдам.
– Не, не получится.
– Почему?
– Видишь ли, ты можешь и не верить, но нам после всего очень тебя хочется. Ты такой щедрый, сладенький и мальчик у тебя будь здоров. Так что ложись и получай удовольствия. И не бойся, резинки у нас французские. Кстати, ты знаешь, как безопасно для всех переспать с тремя больными женщинами при помощи двух презервативов? Сейчас мы тебе покажем.
Слышать это было выше моих сил, хотя, думаю, врала она о болезнях для остроты ощущений. Вскочил, короче, как угорелый, схватил курточку с деньгами в подкладочке и рванул в сторону российской границы. Сколько народу за мной бежало – не знаю, не оборачивался, но топот сзади слышался впечатляющий. А мне что? Мне наплевать. Я же после полусотни маршрутов на высокогорье на уровень моря явился, кто бы меня догнал? Потом хорошо было. На берегу диком ночевал. Подстилочку из сухой морской травы организовал – так йодом пахла, аж очистился! – крабов насобирал, испек на углях, поел, не торопясь, и за астрономию принялся. Полярную звезду нашел, потом еще что-то, и тут звезды западали. Желаний загадал тьму. И сына касающихся, и Надежды с ее хохленком, и мягкости своей душевной.
Потом в Сочи отдыхал. И так там нагулялся, что накрепко решил больше не гулять, а тяжело работать – это здоровее. А бляхи (другое слово написал, похожее, пришлось исправлять) пусть пока полежат.

13

Прижавшись к моему плечу,
Среди снегов
Она стояла ночью...
Какою теплою
Была ее рука!
Исикава Такубоку.

Все началось с Надежды Кузнецовой-Шевченко. С Кузнечика – так ее называли подруги. Именно с ней я предпринял первую попытку воскресить "Мы". И проиграл вчистую.
Мы познакомились в автобусе. Только что спустившийся с гор студент, хмельной от жизни, вина и будущего, нога хромая, я балагурил – рассказывал даме с уткой в авоське, как правильно приготовить водоплавающее с яблоками. Балагурил, чтобы привлечь внимание сидевшей у окна симпатичной девушки с малюсенькой родимым пятном на кончике носа. К счастью, она направилась к выходу на моей остановке – нерешительный, я бы не поехал дальше, – и у самой двери мне удалось что-то сказать. Потом была прогулка, в течение которой мой голос осип от непрерывного говорения, а она узнала, как я сорвался на высокогорье с ледника, как ночью полз по скалам вниз, полз поводырем, ведя за собой геолога, страдающего куриной слепотой. На следующий день договорились идти в кино, но не вышло: за полчаса до свидания пришли друзья, два Сергея – Лазариди и Сапов. Пришли играть в покер. Я пытался их выпроводить: "Какие игры, увольте! У меня роман на носу!" – но Лазариди, осклабившись, сказал: "Роман на носу, пусть любовный, это далеко не покер, и потому надо что-то придумать, чтобы ты хоть какое-то время продолжал выглядеть в ее глазах джентльменом".
Мы придумали, я встретил Надю, и у билетных касс кинотеатра "неожиданно" столкнулся с Лазариди. Он, как и было оговорено, обнял меня, хохоча и похлопывая по спине:
– Черный!!! Вот здорово! Сто лет не виделись! Ты когда спустился?
– Вчера. А ты?
– А я сегодня! А что у тебя с ногой?
– ""Это не нога", – ответил волк Красной Шапочке и густо покраснел", – машинально пошутил я.
Надя, зардевшись, отвернулась.
– Понятно, об студентку споткнулся! – расхохотался Сергей. – Пошли, что ли, отметим конец полевого сезона, и начало полового?
– Так я... Мы вот в кино собрались... – стал я канючить по сценарию.
– Какое кино в такую жару! Я думаю, вместо него эта симпатичная девушка с удовольствием посмотрит твое уютное трех серийное холостяцкое жилище! Ведь правда? – подмигнул он ей.
Симпатичная девушка не возражала, и через десять минут мы играли в покер, а она готовила на кухне кофе и бутерброды.

* * *

Надя приехала с Алтая. Заочно училась в педагогическом институте, работала в противоградовой экспедиции. Жила у старшей сестры пятой в двухкомнатной квартире. Через месяц она стала первой моей женщиной. Перед этим мы гуляли, и я чувствовал, остро чувствовал, как это существо, идущее рядом, ждет соответствующего развития ситуации.
А мне не хотелось сокращать расстояния. Не было внутри того, что было с Наташей. Не было материнского взгляда, не было растворенного в нем будущего. Но я поцеловал в алевшую щечку, и все пошло, как у всех. Потом она приходила, иногда оставалась на ночь, и я рассматривал ее, спящую, думая, жениться или оставить все, как есть.
Все решилось просто – однажды она пришла, села в кресло и сказала, что беременна, видимо, беременна. Я представил себя отцом семейства, ее – женой, и, не увидев в этом ничего дурного, предложил назавтра ехать в ЗАГС. Через день после подачи заявления менструации скоропостижно возобновились – оказывается, была банальная задержка.
На свадьбе, когда гости разошлись, и остались одни близкие друзья, она, возбужденная и хмельная, села мне на колени и несколько раз обидно и больно, с прозрачным контекстом: "Сделала я тебя, сделала!" пошлепала по щеке. Сергей Лазариди это видел. Уходя, он сказал:
– Черный, не мое это дело, но, кажется, тебя прикупили.
Тогда я это проглотил в подсознание. Надежда просто вышла замуж. Она просто обрела мужа, как хотела обрести Тамара, она обрела квартиру вместо холодной сестриной веранды, на которой обитала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81