Я чувствовал, как он идет по клубу, как пробирается сквозь толпу к Аргентайн, которая в этот момент остановилась, чтобы снова посмотреть на его изображение.
В мозгу Дэрика, как и всегда, творилось что-то невообразимое. Пройдя через комнату, он остановился позади Аргентайн, наблюдая, как она стоит не шевелясь и пристально смотрит в его голографическое лицо.
Дэрику захотелось обнять Аргентайн, доказать и себе, и ей, что он живой, доказать им обоим, что она все еще его любит… Но он сдержался и лишь слегка дотронулся до нее — просто чтобы она обернулась. Протянув ей переходник, он пробормотал несколько ни к чему не обязывающих фраз.
Аргентайн взяла переходник и вставила его в гнездо. Потом она спросила Дэрика, как у него дела, сказала, что она очень рада, что все закончилось благополучно. Но, произнося эти слова, она чувствовала их гулкую пустоту. Аргентайн рассказала Дэрику о том, как прошел сеанс в Сети, а затем, как будто не сдержавшись, — о том, что испытала за этот час она… Руки ее вытянулись вперед, как у лунатика, и стали ощупывать воздух. Вот они коснулись его груди… скользнули вниз и обвились вокруг его талии. И уже не было для нее пути назад, когда его ладони легли ей на плечи, а мысли Дэрика проникли в те потайные глубины внутри нее, где все эти долгие, бесконечные дни пряталась боль.
Я бросил наблюдать за ними, бросил чувствовать. Я не понимал, кто вызывает во мне большее отвращение и почему я не удивился увиденному.
Оглядывая сцену и голографические картинки на ней, я поджидал Дэрика, зная, что он обязательно подойдет.
Наконец он пришел, и самодовольная ухмылка сползла с его лица, как только я поднял голову. Увидев мое лицо, Дэрик вздрогнул.
— Смойтесь, — приказал он сидящим вокруг меня людям. Они послушно ушли. Дэрик сел и, превратившись в саму серьезность, спросил:
— Теперь ты удовлетворен?
— Ты выполнил свою часть, — выдавил я из себя.
— А что насчет Черного рынка? Они видели? Они тоже удовлетворены? Получил я свою жизнь назад?
Я пожал плечами, и у меня заболели все мускулы — и спины, и груди.
— Ну? — нетерпеливо спросил он.
— Да. На этот раз.
Дэрик кивнул, но продолжал смотреть на меня, напряженно прищурившись:
— И ты будешь держать рот закрытым? — Я нахмурился, трогая разорванную губу. — Я защищаю тебя! Я беру на себя вину за все, что произошло, а ты — чистенький! Но, Бог свидетель, должно же это стоить хотя бы нескольких приличных ушибов и синяков! Ну хорошо, я разозлился, хотел увидеть твои страдания — ведь и ты меня заставлял страдать. Признаюсь. Но я не хотел, чтобы это заходило так далеко. Думал, что могу его контролировать. Я не думал, что он будет… Он всегда останавливался до того… — Дэрик наконец признался — мне и самому себе, — что он был так же бессилен остановить Страйгера, как и я. Он опустил голову, вспоминая, как он испугался, поняв, что Страйгер вырвался из-под контроля.
Я пожалел, что на этот раз Дэрик не лгал. Я отвел взгляд, а он старался заглянуть мне в глаза и понять, что у меня на уме. Он никогда не узнает, что он сотворил со мной на самом деле. А если сказать ему правду, то мне будет еще тяжелее переживать все это.
— Хорошо, — прошептал я, — если хочешь и дальше жить своей ложью — живи. Возможно, я даже и не виню тебя. — Я понял, что, если бы передо мной встал такой выбор, я поступил бы точно так же. Посмотрев на Дэрика одним глазом с обычным, круглым зрачком, я продолжал: — Знаешь, на минуту я поверил, что ты почувствовал что-то настоящее, подавая все это дерьмо в Сеть. Что, может быть, ты наконец понял, почему так важно именно сейчас осадить Страйгера. Что это для тебя — лично для тебя — важно. — Коснувшись головы, я скорчил гримасу. — Но, должно быть, у меня просто сотрясение мозга.
— Нет, — помолчав сказал Дэрик, — ты прав.
Дэрик наслаждался, играя в свои игры со Страйгером, наслаждался свободой и властью, надувая Страйгера, как, впрочем, и весь универсум. Прошлым вечером он наслаждался, наблюдая, как Страйгер измывается надо мной, и думая, что ненавидит меня так же сильно, как и Страйгер. Но его собственная ненависть вложила мою боль ему в сердце, прорвала пленку лжи, за которой он чувствовал себя в безопасности, точно так же, как она прорвала и мою. Он узнал правду о Страйгере и о себе. О своих самых страшных ночных кошмарах.
— В середине ночи, — сказал Дэрик, — когда я пытался стащить этого лицемерного извращенного слизняка в какое-нибудь потайное безопасное укрытие — и все потому, что он был ничуть не лучше других… мне явилось что-то вроде откровения, я прозрел, как мне кажется. И тогда мне по-настоящему захотелось увидеть этого сукиного сына вздернутым на дыбе общественного мнения. И не только ради спасения моей собственной души. — Руки Дэрика напряглись, но он заставил их расслабиться. — Тетушка была прелестна, да? — ухмыльнулся он, словно никогда не замечал этого раньше. — Знаешь, когда у меня брали интервью, я вдруг подумал, а что, если сказать им, кто я такой? Но, к счастью, это прошло. Я так рад, что ты скоро отбываешь. Маленькая правда — вещь опасная.
Я невольно улыбнулся — насколько позволял разорванный рот. Я понял, что никогда бы не услышал от него этих слов, если бы не то, что случилось со мной вчера вечером.
— В какие неприятности собирается втравить тебя Конгресс?
Дэрик поднял брови:
— Все станут швырять в меня всякий юридический и политический хлам. Это будет неприятно. Но лишь немногое попадет в цель. Это даже может помочь развитию отношений между Центавром и федератами в конце концов. Я имею в виду — я был так прав насчет Страйгера… И, кроме того, я — Та Минг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168