— Как леди Элнер? Почему она до сих пор не пришла? — выкрикивал кто-то. Мандрагора сдавал позиции.
— Она в порядке, в абсолютном порядке! — Ласуль снова пришлось повысить голос, чтобы заставить их слушать. — Личный друг леди тяжело ранена. Леди ждет новостей о ее состоянии.
— Почему выше спасли всех? — Еще один настырный влепил меня в стену. — Почему вы не оповестили охрану?
Чья это эмблема? Я даже не смог разглядеть.
— У меня не было… не было времени, — отвертелся я, удивляясь, почему это я выгораживаю Брэди.
— Почему вы не остановили его сами? Почему допустили, чтобы те люди погибли? Вы могли остановить его мыслью.
— Это работает по-другому. Я просто телепат, к тому же не очень хороший. Я не рог. И не легионер.
— Но вы — преступник. Зачем леди наняла предателя, который работал на телепата-террориста? Почему вы на свободе? Соджонер Страйгер назвал вас…
— Я знаю, кем он меня назвал. — Я оттолкнул камеру, и на ее месте тут же появились три других. — Он — лжец! — Припертый к стенке, я извивался до тех пор, пока не смог увидеть Мандрагору, а он — меня. — Вы сегодня позволили Страйгеру опорочить леди! — орал я. (Мандрагора сделал это… он может и исправить.) — Господи! Да я не верю этому — я не работал на Квиксилвера. Я убил его! Кто-нибудь из вас знает это? Как же, черт возьми, вы можете знать обо мне все и не знать этого?
— Вы имеете в виду, что вы были членом террористической группы и выдали его ФТУ? — настаивал Мандрагора. Безмозглый ублюдок!
— Я убил его, защищая себя, будь оно проклято! Убил, чтобы спасти своих друзей и ваш вонючий телхассиум! Я не изменник, я работал на ФТУ. У вас вся башка забита историей, какого черта вы не пользуетесь этим? Тогда мы были телепатами-героями и были ими ровно столько, сколько времени требуется, чтобы произнести наши имена. «Герои вонючие». Вот как сегодня вечером. Но я пропустил сей прекрасный момент, потому что со мной случился нервный припадок после убийства. Вот что значит — быть телепатом! Вот что значит — убить кого-нибудь… — Мне пришлось замолчать, чтобы перевести дух. Внезапно наступила звенящая тишина. Я продолжал: — И я считаю, что в нашем обществе и телепаты и герои значат меньше куска дерьма!
Вопросы посыпались снова, но я уже шел к флайеру. Ласуль и Джиро едва поспевали за мной.
Дверь плавно закрылась, отгораживая нас от жужжащих трехглазых насекомых, и флайер взмыл вверх, повинуясь приказу Ласуль. Когда гараж остался позади, раздался чересчур нормальный, механический голос флайера: «Леди Ласуль, я обнаружил в одежде пассажиров пять незаконно установленных подслушивающих устройств».
— Обезвредьте их, — сказала Ласуль холодно. Она еще не отошла от стычки с хайперами. Мне показалось, что я почувствовал огненную лапу взрыва, пережегшего жучки. Ласуль дождалась, пока голос не отрапортовал: «Чисто». Потом тяжело села в кресло, закрыла фуками лицо. Секунду спустя ее руки скользнули вниз и вяло упали в колени.
— Они подсадили жучков? — недоверчиво спросил я.
Ласуль кивнула. На щеках ее заблестели, то вспыхивая, то потухая в свете проплывающих мимо уличных фонарей, слезы. Джиро поглядел на плачущую маму, и губы его задрожали. И вдруг по его лицу заструились прозрачные дорожки. Джиро уткнулся в мамино плечо и заревел.
Я с трудом сглотнул подкативший к горлу комок, держа мозг свернутым в тугой жгут, боясь, что через минуту плачущих окажется уже трое.
— Простите, — пробормотал я, только сейчас начиная понимать, чего ей стоило сохранять в присутствии хайперов гордое, холодное выражение лица — ради того, чтобы защитить меня, Элнер. — Я не знал, что они… — У меня сжались кулаки, снова разжались — от усталости я не мог долго злиться. У меня болело все тело, нервы были обожжены, словно с меня содрали кожу. Я пожалел, что не взял то успокоительное, что мне предлагали в больнице.
— Все нормально, — соврала Ласуль. — Я привыкла к хайперам. — Она села прямо, вытирая глаза. — Просто хайперы оказались последней каплей… Они не имели права поступать так с вами и, через вас, с Элнер. Не имели права! — Ласуль высморкалась. — Но они только и умеют, что…
— Я знаю, что хайперы корпораций все — лжецы, — сказал я, перекатывая языком во рту кислые слова. — Я только не знал, что хайперы «Независимых» все поголовно — безмозглые ублюдки.
У Ласуль дрогнули губы, а Джиро поднял лицо и уставился на меня, точно не поверив, что кто-то так разговаривает с его мамой.
— Извините, мадам, — я отвернулся к окну, за которым поднималась огромная луна. Мир под ногами был черен. На мгновение заколотилось сердце: мне вспомнилось другое место…
— Не извиняйтесь, — сказала Ласуль. — Занятное, свежее определение.
Лицо Ласуль снова потемнело — она уже думала о другом: нашим хайперам следовало бы быть там и рассказать правду. Я не понимаю, почему они не знают правды.
Я посмотрел на нее, осознавая, что, хотя Ласуль теперь знала обо мне то же, что и все остальные, — и ложь и правду, — для нее, похоже, не было между ними никакой разницы.
— Мадам, — я не назвал ее по имени, потому что Джиро все еще странно косился на меня, — Брэди говорил что-нибудь сегодня вечером в больнице — о том, что там Страйгер обо мне вещал? — Ласуль отрицательно покачала головой. — И никто не спросил его?
— Двоюродный дедушка Хванг спрашивал, — вмешался Джиро. — Харон сказал: «Забудьте про это». Он сказал, что разницы нет, что все повернулось как надо.
— Как надо? — Я помрачнел, размышляя о том, что же, черт подери, имел в виду Харон. Смертельна усталый, я не мог собрать свои мозги в кучу.
— Я не предатель, — только и сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168