Я под колпаком, и мне уже не вырваться. Такие дела, Эли... — Тут ему вдруг подумалось: вот, наверное, как раз с такими интонациями и сообщают любовнице: «В ближайшее время встречаться не выйдет — а то моя, похоже, что-то пронюхала», и у него едва не свело скулы от отвращения к себе.
— Ты как будто оправдываешься, Тан. Зачем? Я ведь понимаю — это просто судьба... А за меня не волнуйся, — она подняла голову, и вдруг тихонько рассмеялась, — в этот раз я оказалась предусмотрительнее, чем в прошлый.
— О чем ты?
— Да так — о своем о девичьем...
Элвис встала, набрасывая халат, и было в этом движении нечто настолько окончательное, у него невольно вырвалось:
— Ты куда?
— Собрать тебя в дорогу, куда ж еще? — чуть удивленно обернулась та. — Видишь, мне так и не стать дамой из общества, прости... недостает тонкости чуйств. Надо было устроить истерику или хоть для вида позаламывать руки, верно?
Слишком многое потерял он нынче единым махом: и цель, к которой шел все эти месяцы, и веру в себя, и страну, ставшую для него — может, и против воли, — второй родиной, а теперь вот теряет Элвис... И тогда, понимая уже, что все кончено, он отчаянно ринулся вперед — будто ныряя с пирса в безнадежной попытке догнать вплавь отваливший от пристани корабль.
— Послушай, Эли... Я в самом деле не могу остаться в Умбаре, но ты... Что бы ты ответила, если б я предложил тебе уехать со мною в Итилиен и стать там баронессой Тангорн?
— Я ответила бы, — в голосе ее была одна лишь смертельная усталость, — что ты, к сожалению, всю жизнь слишком любил сослагательное наклонение. А женщины — такова уж их природа — предпочитают повелительное... Извини.
— А если сменить наклонение? — Он изо всех сил пытался улыбнуться. — В повелительном это будет звучать так: выходи за меня замуж! Так лучше?
— Так? — Она замерла, закрыв глаза и стиснув руки на груди, будто вправду к чему-то прислушиваясь. — А знаешь — действительно гораздо лучше! Ну-ка повтори...
И он повторил. Сперва опустившись перед ней на колени, а потом подхватив ее на руки и кружась в медленном танце по всей комнате. Вот тут-то с ней и в самом деле приключилась легкая истерика, с хохотом и рыданиями навзрыд... Когда же они наконец опять оказались в постели, она первым делом приложила палец к его губам, а потом, взяв его ладонь в свои, осторожно прижала ее к своему животу и тихонько прошептала: «Тс-с-с! Смотри не напугай его!»
— Так у тебя... у нас... — только и смог вымолвить он.
— Ну да! Я ж сказала, что в этот раз была предусмотрительнее, чем тогда, четыре года назад. Что бы там дальше ни случилось, у меня останется он... Понимаешь, — она с тихим смехом прижалась к Тангорну и нежно потерлась щекой о его плечо, — я отчего-то точно знаю: это будет мальчишка — вылитый ты.
Некоторое время он лежал в молчании, тщетно пытаясь навести порядок в голове: слишком уж много всего и сразу. «Прежняя жизнь авантюриста Тангорна окончена — с этим все ясно, но, может, тихая семейная идиллия с Элвис — это и есть тот самый ее конец, который подразумевали Высшие Силы? Или наоборот — мне просто платят отступного за то, чтобы я бросил Халаддина? Но ведь я так и так бессилен уже что-либо сделать для него, моя умбарская миссия провалена необратимо... Ой ли? А если бы тебе сейчас предложили переиграть партию и отдать жизнь в обмен за победу над Эландаром? Не знаю... еще полчаса назад отдал бы не раздумывая, а сейчас — не знаю... Наверное, нашел бы благовидный предлог отвертеться — если совсем честно. Да, ловко меня стреножили... Пропади оно все пропадом, — обреченно подумал он, — нет у меня больше сил решать эти загадки, ставя себя на место Высших Сил. И пусть все идет как идет...»
— Послушай, — он оставил наконец попытки собрать в кучу разбегающиеся мысли: на поверхность все равно неуклонно вылезали всякие пустяки, — а ты не будешь скучать там, в Эмин-Арнене? Это ведь, если по-честному, такое захолустье...
— Знаешь, я тут в нашей столице мира за свои двадцать восемь годков навеселилась под завязку — хватит на три оставшихся жизни. Не бери в голову... И вообще, господин барон, — тут она обольстительнейшим образом изогнулась, закинув руки за голову, — не пора ли вам приступить к исполнению своих супружеских обязанностей?
— Всенепременнейше, дорогая баронесса!..
ГЛАВА 54
В рассветном саду пел вивино; птаха устроилась на ветке каштана прямо напротив распахнутого окна их спальни, и печальные мелодичные трели поначалу казались Тангорну нитями, вытащенными из ткани его собственного сна. Он осторожно, чтобы не потревожить спящую Элвис, выскользнул из постели и подкрался к окошку. Крохотный певец запрокинул головку так, что желтые перышки на шее встопорщились пенным жабо, и щедрыми горстями рассыпал по округе переливы великолепного финального росчерка; потом он с деланным смущением отвернулся в полупрофиль и выжидательно глянул на барона: «Ну как тебе? Понравилось?» «Спасибо, малыш! Я ведь знаю: вивино — лесная птица, она терпеть не может город... Ты прилетел специально, попрощаться со мной?» «Ну вот еще!» — насмешливо мигнул тот и упорхнул в глубь сада; да, вивино был истинным умбарцем, и нордическая сентиментальность была ему явно чужда.
Быстро и едва слышно прошлепали по полу босые ступни, и теплая со сна Элвис прильнула к нему сзади, скользнув губами по лопаткам и позвоночнику.
— Что ты там увидал?
— Там пел вивино. Настоящий вивино — в городе, представляешь?
— А-а... Это мой вивино. Он живет тут уже почти месяц.
— Поня-атно, — протянул Тангорн, ощутив — вот ведь смешно! — нечто вроде укола ревности. — А я-то уж решил, будто он прилетел сюда ради меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152