Покончив с этим делом, Ян рухнул в кресло и посмотрел на троих опутанных веревками злоумышленников, один из которых, со сломанной ногой, испускал душераздирающие вопли.
– Умолкни, не то оглушу! – прикрикнул он на него.
Бриджмен ошеломленно воззрился на Яна, не узнавая мягкого и чувствительного юношу, которого знал, потом сел.
– Остался еще кларет? – спросил Ян уже спокойнее.
Слуга побежал за вином.
– Что вы намереваетесь делать? – спросил Бриджмен, поскольку руководство операцией явно перешло к молодому человеку.
– Дождаться, пока главарь придет в себя. И допросить. А пока посадите его на стул, вон там, – приказал он слугам, когда кларет был поставлен на стол.
Слуги взгромоздили главаря на стул. Ян подошел к нему и отвесил оплеуху. Потом другую. Бандит приоткрыл глаза; слюна и слезы смешались с кровью, запекшейся на его лице и бороде. Ян вытащил из-за пояса кинжал – свой верный старый клинок.
– Послушайте меня, – сказал Ян главарю. – Я не сразу сдам вас полиции. Сначала вы мне скажете, кто вас послал.
Тот оторопел.
– И чем скорее, тем лучше, – продолжил Ян, уколов его в грудь кинжалом. – Ибо, видите ли, я вас подвергну тому, что вы обещали мне. А потом скажу, что мы с вами дрались и я вас ранил в драке.
Он схватил человека за ухо и приложил к нему лезвие, словно готовясь отрезать. Главарь заорал. Пораженные ужасом слуги не знали, как им быть. Бриджмен объяснил, в чем дело, и они умолкли, наблюдая сцену как зачарованные.
– Так кто? – спросил Ян, надавив сильнее.
– Косгуд! – крикнул бандит. Его голос дрогнул, перейдя в рыдание; из носа потекло. – Джеймс Косгуд! Будь ты проклят, демон!
Бриджмен вытаращил глаза и подошел к нему вплотную.
– Так это Джеймс Косгуд поручил пытать нас?
Главарь захрипел и кивнул. Слуги изумленно вскрикнули – названный человек бывал тут в гостях.
– Кто он такой? – спросил Ян.
– Был другом, – ответил Бриджмен замогильным голосом.
Очевидно, он пока не желал говорить об этом. Или не хотел, чтобы его слышали разбойники.
– Пусть позовут цирюльника, – сказал Ян. – Надо наложить шину на ногу этого негодяя, прежде чем его отправят в тюрьму.
Цирюльник прибыл через два часа и застыл при виде зрелища, представшего его глазам. Он уже заканчивал перевязку, когда явилась полиция и оторопела еще больше.
– Мистер Бриджмен, вы были слишком добры, позволив лечить этого преступника, – сказал лейтенант.
– Нет-нет, – запротестовал Бриджмен. – Это чтобы он не смог утверждать, будто оговорил себя в бреду, из-за раны.
– Но как вам удалось одолеть трех вооруженных человек? – спросил полицейский, взяв пистолет главаря.
– Мистер Хендрикс дрался как лев, – объяснил Бриджмен.
Когда они с Яном закончили свой рассказ, уже занималась заря. Полицейские увезли бандитов в тюремном фургоне.
Ян вернулся к себе, чтобы умыться.
Он вновь встретился с Бриджменом за тем же столом, уже убранным и накрытым к завтраку. Комнату тоже привели в порядок. Англичанин выглядел утомленным. Он поднял на Яна озадаченный взгляд: то же чистое, свежее лицо, те же изящные черты. Только усталость во взоре да легкая горечь в уголках губ. Соломон недоверчиво покачал головой.
– Вы спасли нам жизнь, – сказал он. – Если бы вы не вспомнили о перце, я и подумать боюсь, что бы с нами стало.
Ян кивнул.
– Но какая в вас ярость! Какая энергия! И какая быстрота решений! Вы меня потрясли. Никогда бы о вас не подумал…
– С чего бы мне щадить того, кто хотел нас изувечить? – отрезал Ян, пожав плечами.
Он окунул ломтик хлеба в яичный желток.
– Кто такой Косгуд?
– Граф Джеймс Косгуд, сын одного придворного сановника. Довольно красивый мужчина лет двадцати восьми – тридцати. Он обхаживал Ньютона, когда тот достиг славы. Как-то при мне Исаак заговорил с ним о философском камне.
– Что это такое?
– Собственно, это не камень, а некий минерал, природы которого я не знаю, но он якобы позволяет превращать свинец в золото. Кажется, я вам говорил.
– Вы говорили о трансмутации свинца в золото, но не о философском камне. Он существует?
– Никогда его не видел. Но предполагаю, что да, в самом деле существует.
– А наследники Ньютона?
– Я не знаю, разобрали ли они все бумаги и вещи, которые Ньютон оставил после себя. Не уверен, что они способны уразуметь их значение.
Бриджмен допил кофе и поставил чашку.
– Мы столкнемся с грандиозным скандалом, – сказал он мрачно. – Обвинение против Косгуда вызовет потрясение при дворе. Он рискует угодить на виселицу. Газеты наплодят больше сплетен, чем крыс в сточных канавах. Все захотят узнать, зачем Косгуд устроил этот налет, и, если правда всплывет наружу, от этого пострадает репутация банка. Нас могут обвинить в оккультных занятиях, еретических и, быть может, даже демонических. Вмешается англиканская церковь… А если проговорится кто-то из тех священнослужителей, к кому мы обращались, на нас будут смотреть как на чумных.
– Стало быть, у нас есть гораздо более серьезные причины покинуть Лондон, чем приглашение маркиза Эберкорна, – заметил Ян. – И настоятельнее, чем когда-либо, требуется ехать в Париж.
– Конечно, но сперва надо замять это дело. В наших же интересах.
– Как это «замять»?
– Поверьте мне, вскоре от Косгуда явится кто-нибудь, чтобы нас прощупать. Как только он узнает, что главарь бандитов указал на него как на заказчика, он предложит нам мировую.
Ян опешил.
– И вы согласитесь?
– Я же вам сказал: это в наших же интересах. Мы и так вызвали немало любопытства, открыв банк. Договоримся с этим Косгудом, что причина нападения – исключительно алчность разбойников. Их вздернут, и никто больше не будет говорить об этом деле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130