– О, господин Чартли, вы же знаете… – запротестовала Шарлотта, вся покраснев и нервно улыбаясь. – Это мисс Трент!
Он рассмеялся и обернулся к сэру Уолдо.
– Даже мисс Трент, которая, должен вам признаться, является неплохой наездницей и образцом настойчивости в учительском деле, боюсь, будет неспособна преодолеть в этом несмышленом ребенке ее глубокое недоверие даже к самой спокойной и сонной кобылке! А, Шарлотта? Не так ли?
– Да, я не люблю лошадей! – смело воскликнула девочка. Она смерила сэра Уолдо вызывающим взглядом и добавила: – И не буду делать вид, что это не так, потому что я ненавижу притворство! Никогда не знаешь, что они выкинут в следующую секунду! И потом, когда их начинаешь гладить, они… они… дергаются!
Это уже было слишком для священника и мисс Трент, которые до этой реплики все еще силились сохранять невозмутимые выражения на своих лицах. Однако, сэр Уолдо, хотя в его глазах также плясали смешинки, отозвался на этот женский монолог очень серьезно:
– Совершенно верно, мисс! А когда вы протягиваете руку только для того, чтобы коснуться их носа, они начинают беспокойно трясти головами, как будто вы хотите им вреда!
Ободренная этим, Шарлотта продолжала:
– Именно! Правда, мой брат говорит, что надо сначала взяться за уздечку, прежде чем делать это. Но если они думают, что мы хотим им зла… И это когда мы заботимся о них и балуем их с самого рождения! Они просто пустоголовые!
– Боюсь, им и в самом деле недостает ума, – признал он. Глаза ее при этом широко раскрылись.
– Но вы же их любите, разве нет, сэр?
– Вы любите только те существа, которые могут похвастаться умом, а я нет. У каждого человека свой вкус, – ответил сэр Уолдо и весело взглянул на Анциллу. – Мне кажется, у нас с вами похожие вкусы, мисс.
– Господин Чартли ввел вас в заблуждение, сэр. Я очень посредственная наездница. Шарлотта, не пора ли вернуться к нашему занятию?
– Но вы заглянете ко мне домой перед уходом? – сказал священник. – Сэр Уолдо восторженно отозвался о нашей маленькой церкви, и я обещал показать ему нашу усыпальницу двенадцатого века – гордость приходского храма, правда?
Он ушел. Сэр Уолдо с улыбкой поклонился дамам и последовал за священником. Но когда цветы были расставлены по вазам так, как хотела Анцилла, и она, подхватив пустую корзинку, позвала Шарлотту к выходу, их нагнал священник, и они вышли из церкви все вместе. Анцилла оказалась рядом с сэром Уолдо на тропинке, ведущей к дому священника. Она отклонила его любезное предложение понести корзину, но чтобы он не обиделся, спросила о том, как ему нравится йоркширский пейзаж.
– Пока нравится, но я еще далеко не все здесь посмотрел, – ответил он. – Собственно говоря, почти ничего еще не видел. Основную часть времени я провел в Лидсе. Надеюсь, в ближайшее время поближе познакомиться с окрестностями. Мой юный кузен успел проявить гораздо больше интереса к вашей природе. Окунулся в нее, можно сказать, с воодушевлением. Он говорит, что здесь красивее, чем в его графстве. Во многом он обязан сквайру, который показал ему, где у вас тут отличная рыбалка.
Она засмеялась.
– Надеюсь, ему понравится эта забава. У меня в этом деле мало опыта, но, по-моему, полная корзина пойманной рыбы – вовсе не обязательное условие для того, чтобы настоящий рыбак получил удовольствие. Важен сам процесс.
– Действительно так. Но вот поймать и упустить рыбу – это уже другое дело!
– Естественно! Неудивительно, что это обстоятельство способно самого веселого человека повергнуть в мрачное расположение духа. Ведь с крючка срывается всегда самая большая рыба!
– Начинаю думать, что вы достаточно искушены в этом занятии. Вы точно передаете атмосферу.
– Да нет. Просто в молодости я нередко сопровождала на рыбалку своих братьев. Впрочем, вскоре я поняла, что эта забава не для меня. Когда я уходила домой с пустой корзиной, – а это случалось почти всегда, – у меня было такое чувство, что я зря потеряла время. Наконец я решила, что рыбалка – это скука смертная. А когда рыба все же попадалась на мой крючок, я просто не знала, что с ней делать. Чтобы взять ее в руки – ну уж нет! Они так извиваются!..
Они достигли калитки. Он открыл ее для мисс Трент и совершенно серьезно сказал:
– Именно извиваются! А еще они такие скользкие! Почти также неприятны, как лошади мисс Шарлотты, которые дергаются и трясут головами!
Она вошла в сад и задержалась там, ожидая, когда Шарлотта и священник нагонят их.
– Бедная девочка! Со стороны господина Чартли было очень нелюбезно так подшучивать над ней. Я сама видела, как отчаянно она пытается преодолеть в себе страх по отношению к лошадям! Этот предмет является для нее очень щепетильным, она легко смущается. Хоть вы не смейтесь над ней!
– Можете быть совершенно уверены в том, что я не стану этого делать. Я бы вообще не рекомендовал ей мучить себя. Не любит лошадей – пусть не любит. Почему вы смотрите на меня такими удивленными глазами?
Она слегка покраснела.
– Разве я так на вас посмотрела? Впрочем, меня удивили ваши слова. Вы советуете ей не любить лошадей… Вы! Такой известный наездник!
У него удивленно приподнялись брови.
– Что же, по-вашему, я должен презирать всех, кому не нравятся лошади?
– Нет, но просто я имела частую возможность наблюдать за тем, как джентльмены, приверженные какому-либо делу, склонны с пренебрежением относиться к тем людям, у которых другие интересы. – Она быстро прибавила: – Впрочем, их можно понять.
– Это на ваш взгляд. А мне кажется, что это обычная чванливость, с которой нельзя примириться. – При этом он дразняще взглянул на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114