Все довольны, счастливы, и голоса соединяются в традиционном заключительном ансамбле.
Вспоминая свою оперу, Джоаккино видел в ней много интересных и оригинальных мест. И все-таки артисты ее не приняли! Горячие слезы обиды застилали глаза, не давали спокойно дышать…
Супруги Моранди, конечно, понимали, что происходит с их юным другом. Джованни Моранди утешил, как мог, несчастного юношу и предложил ему свои услуги в переделке фарса. Он был очень опытным музыкантом и знал очень хорошо театральные условности и вкусы. Джоаккино доверился опыту старшего друга. Исправления Моранди были невелики, однако удовлетворили всех.
В солнечной Италии тоже бывают дожди, а прекрасная Венеция славится туманами, тем более поздней осенью. Суббота 3 ноября была обычным днем для всех, кроме юного Россини. Премьера! Премьера его фарса! Об этом хотелось кричать на каждом перекрестке! Премьера. Как-то ее примут сегодня венецианцы? Ожидание было волнительно, тем более что перед россиниевским «Брачным векселем» в тот же вечер должен был звучать фарс знаменитого Фаринелли «Не надо торопить суждения, или Истинная благодарность». Эта музыка уже звучала раньше, 18 октября. Правда, она была принята «без позора и без похвал», как писала венецианская ежедневная газета. Опера и Джоаккино не очень нравилась, но все-таки соседство пусть не очень удачного произведения, однако знаменитого автора, тревожило новичка.
И все равно «Брачный вексель» встретил теплый прием у слушателей. Банальный сюжет, преображенный свежей и оригинальной музыкой, превратился в очаровательный фарс. Роза Моранди прекрасно исполнила роль Фанни. После спектакля восторги театралов хотя и были не очень бурными, но все же превзошли все ожидания. Моранди писал потом в своих путевых заметках, что это была «счастливая» премьера. Кроме того, Джоаккино заплатили целых 200 лир! По тем временам эта мизерная сумма представлялась ему большим состоянием. Юноше казалось, что Венеция радостно улыбается ему, а будущее благожелательно раскрывает свои объятия Вот он, желанный успех! А сколько еще триумфов и провалов будет впереди…
Как же прекрасна жизнь! Пролитые слезы быстро забылись. По пути из театра Джоаккино буквально летел, окрыленный счастьем признания плодов своего вдохновения. Придя домой, он опять закрылся в своей комнате, но на сей раз не для слез, а для того, чтобы излить на бумаге обуревавшие его чувства. И письмо это было самому близкому и родному человеку – матери. Здесь Россини весело посмеялся и над своими бедами, и злоключениями, и над самим собой. Уже в ранние годы он умел насмешкой скрыть свои переживания. И его нескончаемый юмор был в том верным помощником. Но гордость от успеха так переполняла все его существо, что он написал на письме пусть немного нескромный, но очень многозначительный адрес: «Глубокоуважаемой синьоре Анне Россини, матери знаменитого маэстро Джоаккино Россини». Мальчишество, конечно. Ну и что? А разве Джоаккино не был мальчишкой?…
Вот и окончился венецианский ангажемент. Когда Россини вернулся в Болонью, на него навалилось много различных дел, ведь он числился дирижером и аккомпаниатором в Академии Конкорди. Вот тут-то и представилась возможность исполнить знаменитую ораторию «Времена года» своего любимого Гайдна, которую три года назад с восторгом слушал под управлением Томмазо Маркези. Джоаккино с упоением работал над партитурой. Он знал наизусть буквально каждую ноту, тщательно отрабатывал каждую деталь, каждый мельчайший штрих.
Композиторская деятельность юноши не прекратилась. В том же году он сочинил кантату «Смерть Дидоны» для дочери своего покровителя и друга Момбелли. Однако Эстер исполнила ее только через семь лет. в свой бенефис 2 мая 1818 года в венецианском театре «Сан-Бенедетто». Но успеха не было. Местная печать ругала все: и стихи, и музыку.
А оперный театр влек неудержимо… Осенью 1811 года Россини удалось договориться с импресарио болонского «Театро дель Корсо», и его приняли туда на работу в качестве аккомпаниатора и композитора. Столь неожиданное по нашим временам сочетание тогда было вполне нормальным. В тот период театр процветал. Там пели такие знаменитые певцы, как Мария Марколини и Томмазо Берси. Одновременно с оперой, которую должен был сочинить Россини, театр в осенний сезон 1811 года ставил еще два произведения других авторов.
26 октября состоялась премьера оперы-буффа «Странное недоразумение» Россини. Хотя недоразумение, о котором шла речь в опере, было действительно странным, но либретто, написанное посредственным автором Гаэтано Гаспари, было еще страннее. Получился довольно пошлый фарс, полный непристойностей и двусмысленностей. Однако в те времена композиторы не выбирали себе либретто. И тем более такие молодые, как наш герой. Вот и пришлось Джоаккино класть на музыку такие отвратительные стихи. А талант молодого композитора был просто удивителен! Его музыка могла очаровывать слушателей, несмотря на бездарное содержание! И результатом такого счастливого дара было то, что на премьере зрители приняли оперу. Хотя и не слишком бурно. Что-то было не так что-то мешало. И после третьего представления опера все же сошла со сцены.
Конечно, для Джоаккино все это было очень тягостно. Но причина неуспеха ясна: при таком содержании трудно ожидать чего-либо другого. Судите сами: богатый крестьянин Гамберотто хочет выдать свою дочь Эрнестину замуж за богатого, но глупого Бураликьо. А Эрнестина влюблена в Эрманно, состояние которого весьма скромно. Эрманно пробирается в дом Гамберотто под видом учителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95