— Нет. Чуть полегче.
— В себе держишь? Или поделиться приехал? — по-военному напрямик спросил Сергей.
— Подумать вместе.
— Ну-ну, давай подумаем.
Они вышли на кухню. Пока это самое жилое помещение в доме. Здесь и пол уже настелен, и стены оклеены цветастой клеенкой. К тому же имеется в наличии стол и пара табуреток. Тут же — раскладушка, на которой хозяин, видимо, спит. На свежевыбеленной печке сверху положен скрученный матрац.
Тарханов достал из сумки бутылку водки, какие-то не слишком привлекательного вида пирожки — это все, что он смог купить в киоске у дороги.
— Через пару месяцев приезжай. Тогда уж я тебя свежей зеленью накормлю, со своего огорода. А пока только вот... — Костылев достал из-под стола кастрюлю с вареной картошкой и банку с солеными огурцами.
Закуску быстро нарезали, по граненым стаканам разлили водку, выпили.
— А теперь — выкладывай...
Артем начал рассказывать. Все, с самого начала.
— Да, круто они за тебя взялись, — сказал, покачав головой, полковник. — В наши времена Служба такими методами брезговала, Конторе их оставляла.
А с Конторы ответа тогда никто и не спрашивал.
— Времена меняются.
— Изменилась психология общества. Ты телевизор посмотри. Я на прошлой неделе включил какую-то передачу. О патриотизме размышляют. И тип какой-то говорит — за что, мол, мне эту Родину любить, что она для меня сделала? И не понимает, ублюдок, что Родину, как и мать, любят не за что-то....
Честному человеку и смотреть противно.
— А ты не смотри. Я вот уже только изредка этот ящик включаю. Новости иногда узнать. Тоже понимаю...
Договорить ему не дали. Заверещал во внутреннем кармане куртки, которую Артем у двери повесил, сотовый телефон.
Тарханов взял трубку:
— Слушаю! Тарханов.
— Добрый день, Артем Петрович. Это Ушаков до вас добрался. Мне передали ваш телефон.
Артем попытался вспомнить, кто такой Ушаков, но не вспомнил. У опера фамилия была какая-то другая. Татарская или башкирская.
— Кто передал?
— Ваша жена. Я позвонил ей, она сказала, что вы хотели со мной поговорить. А... Простите. Вы, вероятно, не помните меня по фамилии. Я — следователь Центральной прокуратуры. Мы с вами встречались уже. Меня зовут Игорь Сергеевич.
Артем и так уже узнал его по голосу.
— Да-да... Я посчитал, что с вами общаться мне как-то удобнее.
— Я думаю, что вы совершили ошибку, спрятавшись от милиции.
— Мне не слишком хочется попасть на нары.
Пока я дышу свежим воздухом, от меня будет больше пользы и вам, и мне самому.
— Следственные органы имели полное основание арестовать вас. Я сам готовил постановление о мере пресечения. Взять хотя бы тот пистолет, что нашли у вас под столом на кухне...
— Его подбросили.
— Возможно. Но с этим следует разобраться.
Сами вы это сделать сможете едва ли.
— Я попробую.
— У вас нет следственного опыта, вы ограничены в возможности передвижения.
— Я попытаюсь справиться с этими трудностями.
— Где вы сейчас находитесь, Артем Петрович?
— В машине. По дороге еду.
— А у вас нет желания встретиться со мной?
— Пока еще нет.
— Но вы не в городе?
— Нет. Я сейчас от города удаляюсь. В неизвестном направлении...
— Что ж, это тоже хорошо.
— Хорошо?
— Для вас. Безопасно.
— Естественно. Я своей свободой очень дорожу.
— Для вашей жизни безопасно.
— То есть? Вы хотите сказать, что моей жизни что-то угрожает? — Артем улыбнулся. Ему подумалось, что следователь желает выдать версию с покушением на него за принятую следствием, что это одна из попыток вернуть его в город и, следовательно, под арест. Неужели этот человек, с виду неглупый, настолько прост?
— Да Угрожает. Только не что-то, а кто-то. Что за человек был за рулем вашей личной машины?
Этот вопрос поставил Артема в тупик И заставил заволноваться.
— Мой подчиненный. Я попросил его поставить машину в гараж. А что случилось?
— Вас в лицо они, видимо, не знали. Знали только номер машины. И вместо вас расстреляли сегодня вашего паренька. Из двух автоматов. Прямо на улице.
Потом бросили в машину гранату. Если бы вы не скрылись, то...
— То я был бы убит, — констатировал Артем.
— На вашем месте я не ставил бы так вопрос.
Если бы вы позволили вас арестовать, то вместо вас не погиб бы другой человек. Они наверняка знали бы, что вы арестованы и... Извините... Минутку подождите.
Кто-то зашел в кабинет к следователю. Разговаривали они минуты две.
— Еще могу вас поздравить, Артем Петрович. — Голос следователя заметно потяжелел и стал резче. — Десять минут назад застрелен управляющий вашим банком. Прямо в своей квартире. И дочь похоронить не дали.
— Его тоже застрелили вместо меня?
— Разберемся. Кстати, во дворе видели двух чеченцев. И те, кто стрелял в вашу машину, по показаниям свидетелей, тоже похожи на чеченцев. Я выезжаю на место. Потом вам перезвоню. Пока в городе не появляйтесь. Но и слишком далеко не уезжайте.
Чеченцев встретите — обходите стороной.
— Понятно. — Артем отключил телефон и устало прислонился к стене.
— Что там? — поинтересовался Сергей.
— Война настоящая.
— То есть?
Он рассказал, что узнал от следователя.
— Де-ла... — только и нашел что сказать полковник — И ты думаешь, что все это организовано твоим капитаном первого ранга? Но тогда при чем здесь этот парень в твоей машине? При чем здесь твой управляющий?
— Мне не слишком хочется верить в это. Но у него совершенно лишенные совести глаза. Я не доверяю людям с такими глазами.
Артем налил еще водки. Выпили. Вышли во двор.
Сергей взял в руки рубанок, несколько раз провел им по доске.
— Ты работай пока, — сказал Артем. — А я подремлю на досках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131