— Представляю, что ты пережил за эти секунды!.. Случись с Хасаном беда, и тут бы все свалили на тебя… Нашлись бы в институте субъекты, которые припомнили бы всю историю подцепки в воздухе!
— Естественно. Но ты послушай, что потом было… Сел Хасан. Порадовались, поудивлялись и спросили его: почему он отцепился?.. «А я и не отцеплялся, — убеждает он, — кнопку не трогал, только повернул тумблер». Стали пробовать на земле, действуя так, как у него было в воздухе: висит аналог окаянный, не открывается замок!.. Ну, сотню раз проделали — не отцепляется, висит!.. На Хасана уже все смотрят как на враля… И тут осенило Майкова прокрутить штифт кнопки, и только он её тронул, как замок открылся!.. (До этого никто как-то и не подумал о возможном дефекте в кнопке.) Крымов даже счёл необходимым извиниться перед Хасаном, сказав, что и он погрешил против него в мыслях… Такие вот у нас дела. Но Наде об этом слушать неинтересно…
— Наоборот, я уже настолько покорена вашим волшебным ремеслом, что, кажется, сама скоро стану летать!.. Это ль не парадокс?! — встрепенулась Надя. — Казалось бы, потрясённая тем, что случилось с Жосом, я должна возненавидеть само слово летание !.. Ан, нет!.. Оно кажется ещё пленительней.
Сергей заметил, как влюблённо смотрит на неё Жос. А Жос сказал:
— Надя уже обещала прилетать сюда через форточку, если в случае чего её не будут ко мне пускать.
— Но это будет, возможно, позже, когда ты испытаешь свой махолёт, — сказал Сергей без тени улыбки.
— Ой ли, Серёжа!.. Не пришлось бы тебя просить его испытать… Видишь, как меня тянут, испытывая на разрыв…
— Да ты что, Жос!.. Это из косметических соображений: хотят сделать тебя ещё выше, ещё стройней!
— Это б ничего, — грустно улыбнулся Жос, — я люблю играть в баскетбол… Только вот из всех костюмов вырасту…
— Ладно вам, шутники! — вмешалась Надя. — Жос, расскажи Серёже о своих ребятах-студентах!..
— Они у тебя были?
— Вчера… Ребята меня порадовали. Не опустили крылья!
— Ну вот! Я убеждён, у тебя скоро здесь заработает филиал студенческого бюро!
Надя подхватила:
— Такие, как Жос, и на растяжении не могут лежать без дела!
— Спасибо, дорогие! — Жос просветлел. — А мне вот вспомнился наш праздник избрания Наденьки Королевой июня!.. Что за чудный был вечер!
Надя рассмеялась:
— А потом, помните, как мы весело возвращались по Брестской и Серёжа решил с помощью незабудок узнать имя своей суженой. И как мы увидели на углу толстую-претолстую мороженщицу…
— …и купили у неё эскимо, — подхватил Сергей, — а когда стал расплачиваться, зажав в руке незабудки, тут и спросил вкрадчиво: «Любезная, как ваше имя?..» И услышал вдруг львиный рык: «Абдурахман!.. Вай, вай, вай, что за молодёжь?!»
Все трое расхохотались. Представилось, как припустились бежать переулком, не в силах сдержаться от смеха.
Вошедший врач вернул их к действительности.
— О, я вижу, дело совсем пошло на поправку!.. — окинул всех серьёзно. — Ну-те-с!.. Давайте-ка померим давление…
Сергей пожал Жосу руку, нехотя поднимаясь:
— Ну, выздоравливай!.. Буду о тебе думать!
— Я тем паче: у меня для этого теперь времени навалом! — Жос глядел на Сергея преданно.
Надя встала проводить Сергея. У двери он обернулся:
— Ну будь!..
Жос кивнул:
— И ты!.. Спасибо, что согрел… Привет Хасану, Майкову, всем, кто меня помнит!
— Они скоро будут у тебя сами, как только закончим там, на юге, дело. И я с ними!.. Счастья тебе и любви!
Жос приветливо помахал ему.
Глава шестая
СТРЕМНИН — ТАМАРИНУ
3 февраля, Южная точна.
Дорогой Жос!
Вечереет. На столе шумит электрический чайник. Смотрю в окно, идёт мокрый снег. Завтра выходной, всей ватагой двинемся с лыжами на перевал. А когда Днём пригреет солнце, будем любоваться на прогалинах подснежниками… Надеюсь, здесь скоро зацветёт кизил и орешник.
С нами будут Федя Арапченков, Ваня Сидоркин и Никола Уключин… Я тебе говорил о них. Не будь в нашей бригаде этих золотых рук, не видать нам подцепки в воздухе.
На днях выполнили с Хасаном заключительную «прогулку» на подцепку. Крымов сказал: «Спасибо, молодцы…» А мне, брат, взгрустнулось… Будто кусок собственного сердца оторвал от себя, бросил в поезд, и вот уже вижу последний вагон, удаляющийся в темноту… Так что счастливейшее время для нас — муки творчества!
«Борис Иванович, — говорю Крымову, — а у меня уже готова новая идея — как сделать нашу систему изящней, легче и эффективней…»
Он только замотал головой и засмеялся: «Помните, Сергей Афанасьевич: „Лучшее — враг хорошего!“
Таковы здесь у нас дела.
Привет тебе, дружище, от Хасана и Юры Майкова. Желаем тебе скорейшего и полного выздоравливания. Ну как там Наденька — наша Королева июня?.. Вот бы собрать для неё охапку подснежников… А что?!. В корзину — и ночным рейсом…
Жду от тебя вестей. Привет Наде.
Обнимаю, твой Сергей.
ТАМАРИН — СТРЕМНИНУ
6 февраля, госпиталь.
Привет, дорогой Сержик!
Надя в восторге от подснежников! У неё на носу какие-то «хвосты» — девочка нервничает… А все ведь из-за меня!..
Я уже стал приподниматься помаленьку… Тут говорю врачу: «Доктор, я ведь совершенно не умею ходить на костылях». — «А вы, — „советует“, — представьте, что вам ампутировали ногу!..»
Ну, слава богу, у нас прорезалось наконец солнышко, и сегодня подвесило сосульки… Да и день заметно прибавился, а то надоело читать в постоянных сумерках.
Надя раскопала в библиотеке и принесла «Письмо генералу „Икс“ Экзюпери. Позволь привести из него некоторые выдержки, тем более что одна мысль из этого письма подсказала мне, что делать дальше, если медики „толкнут“ меня с лётной работы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133