— Чем таскаться но девкам, лучше б ты занялся делом! — послышался сзади противный голос: это Кунь-Шань тихонько подкрался к столу в своих войлочных туфлях.— Я уладил дело, о котором мы толковали, — отозвался судья Ди. — Пойдем, мы приглашаем тебя в лучшую харчевню — надо же это отпраздновать!Кунь-Шань кивнул, и они втроем вышли из притона.На соседней улице они зашли в небольшую уютную харчевню. Судья Ди выбрал самый дальний столик и заказал большое блюдо жареного риса со свининой, соленых овощей и три кувшина вина. Как только прислужник ушел, вор нетерпеливо поинтересовался:— Ну как, Лен Цянь заплатил? Нам надо спешить — я слыхал, его только что задержали.Судья Ди молча достал из рукава два документа и показал одноглазому. Едва сдержав ликующий крик, Кунь-Шань потянулся к бумагам, но судья Ди быстро убрал их в рукав.— Не так быстро, друг мой! — холодно обронил он.— Вы что, отказываетесь от уговора? — угрожающе оскалился нор.— Ты обманул нас, Кувь-Шань! — бросил судья. — Ты изобразил дело так, будто нам надо всего-навсего «подоить» жулика менялу, и забыл упомянуть, что оно связано с убийством.— Чушь какая-то! — прошипел одноглазый. — Какое еще убийство?— Так называемое самоубийство господина Ко Цзюаня!— Я ничего об этом не знаю! — сердито буркнул Кунь-Шань.— А ну, выкладывай правду, ублюдок! — рявкнул Чао Тай. — Нам не по нраву, когда нас пытаются подставить!Кунь-Шань открыл было рот, но, увидев прислужника с едой и вином, прикусил язык.— Все это грязные штучки, — фыркнул вор, как только слуга ушел. — Отдайте мне мою долю, я вам говорю!Судья взял палочки для еды, налил в чашу вина и отхлебнул несколько глотков.— Ты отдашь мне тетрадь и точно скажешь, где и как ее раздобыл, — спокойно заметил он. — И только тогда получишь свою бумагу.Кунь-Шань вскочил, перевернув стул, и, весь багровый от злости, заорал:— Ты обо мне еще услышишь, подлый мошенник!Чао Тай схватил одноглазого за руку и усадил на место.— Лучше отведем его на постоялый двор и спокойно потолкуем наверху, — предложил молодой человек.Отчаянно извернувшись и бормоча проклятия, Кунь-Шань вырвал руку.— Ты об этом пожалеешь! — прошипел он судье.Чао Тай хотел было встать, но судья остановил его:— Оставь его, пусть уходит! Мы не можем устраивать здесь скандал! — Он повернулся к Кунь-Шаню: — Ты знаешь, где нас найти и как получить твои деньги!— Так я и сделаю, — злобно ответил тот, повернулся и вышел из харчевни.— А стоило ли отпускать этого негодяя? — с сомнением проворчал Чао Тай.— Пусть немного остынет, тогда он вспомнит о своих деньгах и вернется обратно, — махнул рукой судья и, поглядев на огромное блюдо риса и три кувшина вина, добавил: — Вот только что теперь делать со всем этим?— Это меньше всего должно вас беспокоить, господин правитель уезда, — улыбнулся Чао Тай и, взяв палочки, с удовольствием принялся за еду. Горка жареного риса стала уменьшаться с поразительной скоростью.Судье Ди совсем не хотелось есть. Рассеянно вертя в руках чашу с вином, он размышлял о поразительном известии насчет тайных свиданий госпожи Тэн. Ди понимал, что теперь ему придется действовать особенно осторожно и не принимать никаких скоропалительных решений. В «Огненной птице» судья сделал досадный промах, а сейчас стал сомневаться, правильно ли повел себя с Кунь-Шанем. Урод был очень опасен, а Ди знал о нем слишком мало, — он даже не успел выяснить, где обитает одноглазый. И не слишком ли много он, судья, взял на себя в чужом уезде?Ди выпил только одну чашу вина; об остальном позаботился Чао Тай.— Высший сорт, — объявил он, причмокивая губами. — Ну и какая работа нам сегодня предстоит?Судья вытер бороду и усы горячим полотенцем.— Отправляйся в крепость и попробуй раздобыть сведения о Тунлине, хоть я и не думаю, что он замешан в каком-либо из интересующих нас дел. Потом загляни к прорицателю Пьен Хуну. Это он предупредил Ко, что пятнадцатого числа его жизни будет угрожать опасность. Узнай, настоящий это прорицатель или просто обманщик, а также знаком ли он с Кунь-Шанем. Поболтай с ним немного о Ко. Смерть этого торговца очень меня заинтриговала.Судья оплатил счет, и они неторопливо зашагали в «Огненную птицу». Глава 11 Гвоздика уже поджидала судью Ди. Она переоделась в темно-синее платье и черную шелковую куртку, а волосы просто свернула в пучок на затылке. Накрасилась девушка, как всегда, грубо, но, несмотря на это, выглядела довольно привлекательно.В зале больше никого не было — Гвоздика сказала, что все ушли наверх отдыхать.— Последую-ка и я их примеру, — притворно зевнул Чао Тай. — Вино было крепковато! Пожалуй, я немного вздремну здесь. — Он тяжело опустился в старое плетеное кресло, а судья Ди с Гвоздикой отправились на улицу изнывать от жары.Девушка на несколько шагов опережала судью, как полагалось в тех случаях, когда певичка вела к себе гостя. Если же мужчина выходил на улицу с женой, той, наоборот, следовало идти на несколько шагов сзади.Гвоздика хорошо знала город и могла выбрать самый короткий путь. Вскоре они вышли на тихую улицу, где стояли нарядные дома людей среднего достатка. Похоже, здесь обитали удалившиеся от дел лавочники. Гвоздика остановилась у высокой двери, аккуратно покрытой черным лаком. Ничто не указывало, что это дом свидании.Судья Ди постучал, но, когда в дверях появилась дородная дама в черных одеждах из дамаста, первой с ней заговорила Гвоздика, спросив, нет ли свободной комнаты. Это означало, что именно она предложила гостю здесь побывать и, следовательно, могла рассчитывать на вознаграждение.Хозяйка, приветливо улыбаясь, проводила их в небольшой приемный зал и пообещала предоставить лучшую комнату за три связки медных монет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49