Рубиньян послал их. Он сказал, отдайте мертвецов рыбам. Он хочет, чтобы никто, кроме доверенных стражников, не знал, что произошло.
– Чем сейчас заняты король и королева? – поинтересовалась Али. – Они собираются спать?
Оба темненка покачали головами.
– Имаджан вопит и кидает вещи в Рубиньяна, – ответил Секрет. – Бутылки, щетки, зеркала. Она говорит, что Рубиньян… – он вытянул шею, будто прислушиваясь. – Она говорит, что он бросается на леди?
– А, – ответила Али. – Это значит, что он занимается любовью с леди. Если Имаджан швыряет вещи, значит, она думает, что он влюблен в другую женщину.
– Ей уже нечего швырять, разве что сможет поднять кресло, – сказал Трик. – Ух ты!..
– Она подняла кресло, – пояснил Секрет.
Покачав головой, Али вернулась в комнату собраний, прервав тем самым бурную дискуссию слуг, разгоревшуюся за время ее отсутствия. Она выждала затишья в разговоре и произнесла:
– У меня есть интересные новости. Кто-то, а я подозреваю, что это Имаджан, отравил королевских магов. Либо был использован естественный яд, присутствия которого в еде никто не заметил, либо маги вообще не слишком следили за своей едой.
Все уставились на Али. Первым заговорил Номру:
– Моя дорогая девочка, ведь даже Имаджан не настолько сумасшедшая. И как, скажи на милость, ты об этом узнала?
– У нее есть возможности, которых у нас нет, – объяснила ему Чинаол.
Али знала, что Чинаол верит в то, что новости ей рассказывает бог. И для нынешнего времени такая вера была очень полезна.
– Похоже Имаджан избавляется от свидетелей, – сказала Нуритин. – Все знают, гибель маленького короля не несчастный случай. А Корона, как известно, очень скоро избавляется от тех, кто послужил им орудием.
– Рубиньян не принадлежит к Риттевонам, – заметила Имгехай Кеши.
– Рубиньян не знал, – объяснила ей Али. – Она приказала совершить эти убийства, не посоветовавшись с ним. И он весьма разгневан.
– И правильно! – проговорил Номру. – Позволять женщине решать государственные вопросы…
Тут он уставился на сильную коричневую кисть, вцепившуюся в его руку, потом посмотрел в глаза Фесгао.
– Возможно, мы недостаточно четко прояснили наши намерения, – негромко сказал ему Фесгао. – Мы не собираемся сажать на трон очередного мужчину-луарина. Править нами будет королева дважды королевской крови.
Номру глубоко вздохнул, словно собираясь спорить, потом поколебался и выдохнул:
– Я согласен, мы плохо заботились о том, что нам было поручено, – неохотно признал он. И добавил, глядя на Дов: – Конечно. Она – дважды королевской крови. – Номру помолчал, потом кивнул. – Я стар, но я верю, что еще способен научиться чему-то новому. Довасари может прекрасно править всеми нами.
На следующий день к Балитангам приехали заговорщики-луарины, чтобы навестить герцогиню. Али убедила герцогиню, Нуритин и Дов рассказать им, что произошло с дворцовыми магами, их семьями и солдатами охраны. Заговорщики-луарины догадывались, что Имаджан сделала это, чтобы скрыть еще более страшное преступление – убийство короля.
Через два дня после того, как Мэтфрид Фонфала навестил свою горюющую дочь, Трик сказал Али, что жители поместий Фонфала на Малубисанге, расположенных рядом с землями Номру, восстали против Короны. И возглавили восстание не бунтовщики из числа слуг или рабов, а братья Виннамин. В тот же день с Малубисанга пришло известие о том, что нашли тело королевского губернатора, подвешенное на одном из утесов в бухте Фаджурат.
Когда двадцатый шпион Короны был найден мертвым, благодаря стараниям Булэй и Юнай, работавших по спискам Али, Рубиньян и Имаджан ввели по всему Раджмуату комендантский час. Но даже при комендантском часе ни шпионы, ни ночные патрули не чувствовали себя в безопасности. Источники Али радостно доносили о возрастающей тревоге на торговых складах, которые было приказано использовать, как казармы для армии. Солдаты жаловались, что смерть на поле боя – это понятно и ожидаемо, но простое исчезновение с улицы – нет.
Через две ночи после введения комендантского часа вожди заговорщиков, включая герцога Номру, жрицу Имгехай Кеши, Виннамин и Нуритин, встретились в саду. В доме было слишком душно. Посланные Улазимом крошечные кударунги встретили четырех луаринов, которые с удивлением взирали на крылатых созданий. Ни один кударунг не появлялся на улицах Раджмуата более двух столетий. Али изменила свое мнение о суровом Номру, когда увидела, как осторожно и ласково он отстранил маленького пегого жеребенка, которому вздумалось пожевать отделку на тунике герцога.
Когда небо на юго-западе окрасилось оранжевым, ударили гонги, знаменуя начало комендантского часа. Али сказала своим товарищам, что этот звук похож на большой взрыв, отдающийся в ушах глухим гулом. Номру поднялся, за ним – леди и рэка. Над юго-западной стеной дома все увеличивалось оранжевое сияние. Ослепительно-белые облака и разноцветные искры заполнили небо, оранжевое сияние по-прежнему сверкало на горизонте. Вскоре они услышали уже знакомый звон городских колоколов, бивших тревогу.
Номру нахмурился.
– Похоже, это на морских верфях, – сказал он. Али радостно выдохнула:
– Именно. Мои малыши прекрасно справились с работой.
– Их величества начнут казнить людей за такие дела, – предупредил Номру.
– Они в любом случае начнут казнить, рано или поздно, – ответил Улазим. – Им придется делать это, чтобы показать, что они сохраняют контроль над страной. И они обнаружат, что не так уж легко убивать бунтовщиков. Этими казнями они подтолкнут к нам тех, кто не хотел принимать ничью сторону – ни их, ни бунтовщиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121