– Там Балитанги. Еще Фонфала. Еще Энган.
– Еще Обемэк, – добавил Трик. – Севмир сейчас спит.
– Он выпил слишком много вина, – объяснил Секрет. – И заснул лицом на столе.
– Бин спросил, не стащить ли у Севмира этот список, – сказал Трик.
Али потянулась:
– Севмир просто напишет его еще раз.
– Да, но когда он проснется, то увидит высохшее перо, открытую чернильницу и пустой стол, – объяснил Секрет. – Бин сказал, что он будет искать всюду, и только потом поймет, что кто-то украл список.
– Бин сказал, что Севмир будет дергаться, и пить, и подозревать своих людей, – добавил Трик. – Он подумает, что его подсиживают, пытаются убрать, и что за этим стоит Рубиньян. Бин сказал, что Севмир по любому поводу выходит из себя. Бин сказал, что чем больше он сердится, тем меньше доверяет людям.
«Мало им, что я обучила их агентурному ремеслу; теперь они стараются мыслить, как люди, – подумала Али. – Интересно, хорошо это или плохо?»
– Скажи Бину, пусть он заберет этот список, если получится, – сказала она, – И если Бин придумает, как еще он может насолить Севмиру, пусть даже не спрашивает меня, а сразу действует.
«Я велела действовать самостоятельно своей команде, – сказала она себе. – А что мешает мне и темнят спустить с поводка?»
Через минуту Трик сообщил:
– Бин очень доволен. Он утащил список в уборную Севмира.
– И собирается утопить его в выгребной яме, – пояснил Секрет.
Али кивнула. Какие забавные эти темнята. «А в выгребную яму хорошо бы отправить самого Севмира, – подумала она. – Всех их – в выгребную яму».
Али работала с бумагами до тех пор, пока желудок не напомнил ей, что она пропустила обед. Тогда она вышла из кабинета, чтобы взять холодного мяса, хлеба и каких-нибудь фруктов. С едой в руках Али отправилась в сад и вошла в Павильон секретов. Ей хотелось какое-то время побыть одной и спокойно подумать о Навате и тех чудесных вещах, что произошли прошлой ночью. Устроившись в углу Павильона, Али закрыла глаза, чтобы лучше вспоминалось, и задремала. Когда еда выпала у нее из рук на землю, крошечный кударунг накинулся на угощение.
Али проснулась от шума, произведенного кударунгом, и от того, что на нее упала какая-то тень. Она вскочила на ноги, сжав в каждой руке по ножу, и тут же поняла, что перед ней стоит Улазим.
Он наклонился, чтобы погладить кударунга, и с уважением посмотрел на Али.
– Быстро, учитывая, что ты едва проснулась, – заметил он. – Это я всегда и подозревал: даже когда ты спишь, у тебя в одном веке дырочка проверчена.
– Только иногда, – ответила Али, смущенно улыбнувшись. Она опустила ножи.
– Нават отправился повидаться со своим народом. Он сказал, что вернется к ужину. А у тебя есть для меня новая информация? – проговорил Улазим, и уголки его глаз сощурились в потаенной улыбке.
Али кивнула и рассказала ему о новостях с Ломбина и Малубисанга:
– Люди Номру восстают против монархов, и это плохо.
Улазим кивнул:
– Номру ведь главный землевладелец на Малубисанге.
Али прикусила губу. Интересно, а как поведут себя рэка?
– Думаю, люди из поместий Фонфала не отстанут, – Али внимательно посмотрела на Улазима, чтобы не пропустить его реакцию. – Они были друзьями до побега герцога. И они соседи по Малубисангу.
Тонкая улыбка Улазима превратилась в кривую ухмылку:
– И семейство Номру, и семейство Фонфала принадлежат все к тому же четко очерченному кругу луаринов, – сказал он. – И какие у меня с ними сейчас могут быть дела, если они никогда и ничего не делали?
– Дов – одна из них. Полагаю, они сейчас сгорают от нетерпения что-нибудь предпринять.
– Я должен это обдумать, – ответил Улазим. Он помолчал, затем улыбнулся. – Приятно видеть тебя такой – не совсем отвлеченной… другими делами.
Али скорчила ему гримасу. Вид черной повязки на руке Улазима мгновенно лишил ее хорошего настроения.
– Наверное, мне бы тоже стоило носить траурную повязку.
– Не чувствуй себя виноватой за то, что осталась в живых, – посоветовал Улазим и обнял ее за плечи. – Я чувствую вину, которой хватило бы на дюжину человек.
Нават вернулся ближе к вечеру, как и обещал. Когда Нават появился с чердака конюшни, где он менял облик, Али уже ждала его. Они поцеловались, а потом Али спросила:
– Ты можешь позвать сюда воронов?
– Опять мы вернулись к тому же, – ответил Нават, покачав головой. – Ты ценишь меня только потому, что я ворон.
– Нават! – закричала Али, схватив его за рубашку. – Это неправда… – и тут она заметила блеск в глубоко посаженных глазах Навата и в изумлении уставилась на него. – Ты меня дразнишь?
Он поцеловал Али. Даже когда поцелуй закончился, Нават продолжал обнимать ее за талию.
Али слегка оттолкнула его, но не настолько сильно, чтобы он отошел.
Нават запрокинул голову и прокричал что-то, звучавшее гораздо лучше, чем неуклюжая воронья речь Али. В ту же минуту три птицы принялись снижаться и сели на ветвях ближайшего дерева.
– Я думала о том, – начала Али, – что крылатые посланцы все время влетают во дворец и вылетают из него. Было бы здорово, если бы ваш народ смог заставить их выронить сообщения.
Один из воронов, карканьем и щелканьем согласился, что это действительно может быть интересно.
– Это потребует гораздо большего умения, чем дразнить стормвингов, – ответил Нават на том же языке.
Вороны расправили крылья и взлетели.
– Так они это сделают? – поинтересовалась Али. – Или только поговорят об этом?
Нават притянул ее поближе:
– Это их позабавит. Значит, они это сделают, – сказал он, ухмыльнувшись.
Той ночью руководители восстания встретились в общей комнате, чтобы обменяться новостями о происходящем в городе и во всем королевстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121