— Давайте оденемся, — сказал дядя. — Развязывай «универмаг».
Я развязал рюкзаки, висевшие на подгребице, и мы быстро оделись.
— Ну, дальше? — сказал я.
— Дальше всё пошло как по маслу! — сказал дядя. — Потапыча избрали членом губернского комитета партии. Работы было по горло! Надо было организовывать печатание прокламаций. Доставать оружие. Вооружать выборных дружинников. Помогать сельским общинам…
— Каким общинам? — спросил я.
Я стоял у кормового весла и смотрел на реку, которая стала тёмной и неуютной. И берега стали неуютными.
— Сельские общины организовывались в деревнях, — продолжал дядя. — Они осуществляли власть на местах. Руководили ими избранные крестьянами представители. Потапыч мотался по этим организациям день и ночь. Единственное, чего ему не хватало — политической подготовки. Но Сайрио помогал ему как мог: занимался с ним по вечерам. Так Потапыч сам учился на ходу и учил людей. Его уже хорошо знали в округе. И любили.
Один раз на заседание крестьянской общины явился бедняк абхазец, который плёл корзины. У него была большая семья, он едва сводил концы с концами. Не хватало денег на покупку материалов для работы. К тому же он был слепой. Он просил ему помочь. Потапыч вот что придумал: послал делегацию членов общины со своей запиской к одному крупному торговцу с просьбой дать бедняку денег. Торговец сразу выдал крупную сумму. Её хватило и на помощь беднякам, и на закупку оружия для народных охранников. Такие конфискации денег у богачей Потапыч провёл в нескольких местах.
Слава Потапыча росла. Да и полиция стала его разыскивать. Теперь он разъезжал в основном ночью. Он стал неуловимым народным защитником! Жизнь такая ему нравилась чрезвычайно! Чувствовал он себя как рыба в воде. Тем более, что край бурлил вулканом. Везде происходили стычки между царскими войсками и народными дружинами. Революция брала верх. В такой обстановке поймать революционера не так-то просто.
Один раз шпики всё-таки пронюхали, где он ночует. Под предлогом, что с крыши стреляли, явочный дом окружила сотня солдат. Несколько часов они обстреливали трубы дома и кидали в сад гранаты. Когда они ворвались, там, конечно, никого не было — Потапыча вовремя предупредили, и он ночевал в другом месте. Подпольных явок у него хватало, да и разведка у него была поставлена на широкую ногу. Жандармам помогали одни шпики да предатели, а Потапычу — весь народ.
Царские шпики совсем сбились с ног. Дело дошло до того, что один раз они науськали солдат на свадебную карету, утверждая, что невеста — это переодетый Потапыч, а жених — Сайрио. К счастью, это было не так! Над жандармами в городе стали смеяться даже мальчишки. Они кричали с заборов: «Вот Потапыч! В моём кармане!» — и убегали. Потапычу всё труднее стало появляться в городе. Он решил сбрить свои чёрные локоны и усы. В какой-то деревушке он спросил парикмахера. Ему указали дом. Вышедшая навстречу жена сказала, что её муж работает в поле. Потапыч стал ждать его в саду. Вскоре хозяин вернулся. Он был типичным сельским парикмахером, поэтому стриг и брил прямо в саду на табуретке. Как настоящий парикмахер, он любил поболтать. Брея голову Потапыч а, он стал жаловаться на тяжёлые времена. Всё, мол, плохо. На базаре дороговизна. Сына забрали в армию. В Кутаиси и окрестностях власть захватили какие-то социалисты. На улицах стреляют. В город присланы войска. Все ищут какого-то злодея Потапыча. За его голову будто бы назначена награда — 1000 рублей золотом. Но никто не может его поймать! Не иначе, он связан с самим чёртом!.. Потапыч слушал болтовню парикмахера и с грустью смотрел на свои кудрявые чёрные волосы, валявшиеся на земле… И вдруг его осенило! Он решил послать свои усы и кудри генералу, командовавшему карательными войсками! Как тебе это нравится? — спросил меня дядя.
— Гениально! — сказал я. — А как он их послал?
— Очень просто, — сказал дядя. — Он достал из кармана конверт, вложил туда свои волосы, запечатал, надписал адрес и вручил удивлённому парикмахеру. «Вот, любезнейший, — сказал он ему, — отправишь это по адресу и не забывай, что ты стриг самого Потапыча!» Парикмахер, задрожав от страха, попятился к дому. «Учти, — сказал ему Потапыч,- что за доставку этого письма ты отвечаешь мне головой!»
— А как генерал узнал, что это волосы Потапыча?
— К волосам была приложена записка: «Вот мои локоны и усы. Ищите меня самого. С приветом, Потапыч».
— Очень остроумно! — сказал я.
Порфирий в который раз тихо улыбнулся, нежно взглянув на дядю. Мне показалось, что Чанг тоже улыбнулся, потому что он посмотрел на меня, оскалив клыки. А может быть, он просто был недоволен погодой, потому что поднялся ветер и река покрылась свинцовой рябью, Чанг съёжился от холода.
Дядя продолжал, не обращая внимания на ветер:
— Когда Потапыч вернулся в Кутаиси, он увидел на стенах домов такую листовку: «Разоблачённый предатель! В нашей губернии на собраниях выступает некто под кличкой «Потапыч». Это предатель и мерзавец, оплачиваемый жидами и японцами. Он предал своё отечество! Разъезжая по нашей губернии, он призывает народ к бунту и сразу же исчезает, как только ему удаётся достичь успеха. Жители губернии! Вы обмануты! Вы проливаете невинную кровь, а Потапыч получает за это деньги! Слушайте все! За поимку предателя назначена награда 2000 рублей золотом. Сообщайте всё, что вы о нём знаете, полиции и войскам. Полицмейстер…» — и подпись.
— А ты говорил — тысяча рублей! — сказал я.
— Цена за его голову всё время росла! — сказал дядя.
— Дорогая же у него была голова! — сказал я.
— Золотая! — сказал Порфирий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52