- Как ты думаешь, Леля, не прочитать ли Ивану Терентьевичу статью о маневрах? - с невинным видом спросил Котовский.
Ольга Петровна покорно извлекла с полки статью и прочитала ее насколько могла с выражением.
- Здорово! - сказал Белоусов и рассмеялся.
- Вы чего смеетесь? Плохо читала?
- Нет, не хуже, чем в прошлый мой приезд.
- Значит, вы уже знакомы с этой статьей? Чего же молчали?
- Приятно и второй раз послушать, результаты учебы, как видно, прекрасные, корпус - хорошая боевая единица. Только разве так надо писать о Котовском? Погодите, о Котовском легенды будут слагать, поэмы писать, художники станут изображать Котовского - на коне, во всем великолепии, а дети на вопрос, кем ты хочешь стать, будут отвечать: "Хочу быть Котовским".
- Ну ладно, ладно, Иван Терентьевич! Лишнячку хватили! Пейте лучше чай.
- Ничего не лишнячку! Я ведь так понимаю это: "хочу быть Котовским" означает - хочу быть таким ленинцем, как Котовский, хочу быть храбрым, хочу побеждать врагов.
- Так и говорите. Вся молодежь в нашей стране хочет походить на своих отцов и продолжать их дело. У вас, наверное, и чай остыл, Иван Терентьевич. Леля, налей ему свеженького.
Разговор переключился на международные темы и увлек постепенно всех собравшихся.
- Соединенные Штаты, - принял участие в разговоре и Белоусов, - с удовольствием скушали бы нас даже без соли, да, видно, кусок не по зубам. Изоляция Советского Союза тоже у них не получается. С Германией-то торговый договор заключили? Форд уж на что мракобес, а тракторы нам все же продает? Значит, у них рынок узковат, поджимает!
- Такая у них установка, - добавил и Гуков, который без газеты не мог дня прожить, следил за международным положением и любил говорить на эти темы.
- Какая? - спросила Ольга Петровна, видя, как Гукову не терпится высказать свое суждение.
- Известно, какая: каждый за себя и к черту остальных.
- Позвольте, так этого же придерживаются и французы! - воскликнул оживившийся Белоусов: - У них тоже чужие интересы - это quantite negligeable. - И обернулся к Гукову: - Так, кажется? Или я что-нибуть переврал? Я с французским-то не очень.
"Ого! - отметил мысленно Котовский. - Парень-то, кажется, стал изучать языки! Молодец!"
Народу за столом было, по обыкновению, немало. Все собравшиеся - в основном командиры и политработники - достаточно знали об Америке, о злобном шипении реакционеров в капиталистических странах, о плане Дауэса, о подготовке вооруженного нападения на Советский Союз.
- Нынешний президент Кулидж со всей откровенностью заявил: дело нации - бизнес.
- А золотишка-то Соединенные Штаты изрядно нагребли, чуть не половину мировых запасов!
- Разжирели на войне!
Вероятно, еще долго бы толковали на эту тему, если бы кто-то не взглянул на часы.
- Товарищи! Пора и честь знать!
- Мне завтра в шесть утра вставать!
- Ольга Петровна! Что же вы нас не гоните?
- Разрешите, я покажу пример... Спокойной ночи! Спасибо за проведенный вечер!
- И за восхитительную бабку! (Это, конечно, Гуков!)
Вскоре комната опустела. Остался только Белоусов, который приглашен был переночевать. Он отодвинул от себя недопитый чай. И когда Ольга Петровна и Григорий Иванович взглянули на него, сразу поняли, что приехал он, как всегда, неспроста и хочет сообщить что-то важное. Лицо его стало строгим, глаза колючими. Теперь это был не приятный собеседник за приятным ужином, а вдумчивый, готовый ко всяким неожиданностям, бесстрашный и суровый чекист.
Котовский снова остался им доволен. Прийти с каким-то важным сообщением и виду не подать - все это понравилось Котовскому.
"Вот это выдержка! - промелькнуло у него в голове. - Видать, хорошую школу прошел у Дзержинского. Приятно, когда звание человека соответствует его призванию!"
Белоусову не понадобилось проверять, нет ли поблизости посторонних ушей: он приехал не один, и было кому позаботиться, чтобы разговора никто не слышал. Поэтому Белоусов без предисловия приступил к самой сути:
- Григорий Иванович! Я приехал с довольно неприятным делом. Однако нами своевременно приняты меры.
- Понятно! - произнес Котовский. - Какое же это дело?
- Ольга Петровна, я попрошу и вас послушать, дело серьезное и касается нас троих.
Ольга Петровна заметила, что правая рука Котовского то сжимается в кулак, то разжимается. Это было дурным признаком. Ольга Петровна подчеркнуто спокойным голосом ответила:
- Ну что ж, послушаем, что у вас за новости.
Белоусов сжато, точно сообщил, что органами ГПУ дважды задержаны диверсионные террористические группы, заброшенные из-за рубежа с заданием убить Котовского.
Сообщение было выслушано молча. Ни реплик, ни восклицаний. Только рука Котовского машинально еще энергичнее заработала, как бы хватаясь за эфес, а Ольга Петровна сидела бледная, с плотно сжатыми губами.
- Эта наемная рвань, - продолжал Белоусов, - долго не запиралась и все нам выложила: кто посылал, и какие указания давал, и сколько обещано за работу, и какие явки и пароли были сообщены. Мы проверили, действительно все так, как они говорят, и нам удалось, использовав их пароли и адреса, выловить и их сообщников.
- Понятно! - снова промолвил Котовский. - Жаль, что они не добрались до Умани. Я бы с ними поговорил по душам.
- Хорошо вести прямой разговор в бою, лицом к лицу с противником, возразил Белоусов, - а эти подонки рода человеческого стреляют из-за угла.
- Не отлита еще та пуля, которая сразит Котовского, - ответил Григорий Иванович, все более наполняясь гневом. - Сунулись бы в дом - я бы их перестрелял, как рябчиков.
- Только этого не хватает! - всполошилась Ольга Петровна. - Ты забыл про Гришутку, ведь можно насмерть перепугать ребенка!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163