Сердце Таргитая
сжалось: на каждом были распятые мертвецы. От некоторых остались одни
скелеты. Сытые вороны равнодушно смотрели на идущих внизу троих еще живых.
Обрывки одежды трепало ветром.
Мрак покачал головой.
-- Пошто так?
Олег равнодушно буркнул:
-- Это свои.
-- Врешь! -- не поверил Мрак. -- Чтоб своих да так люто... Если
виноват, то просто чикни ножом по горлу. Аль ты шутить пробуешь?
-- Мрак, какие шутки? Есть племена, для которых класть в землю --
отдавать червям на поругание.
-- Поляне тоже так считали. Они своих жгли, как поленья.
-- Поляне потому и поляне, что на полянах. Посереди леса! А здесь
земля да скалы, щепки не отыщешь.
-- А эти столбы?
-- Везли издалека, стоят дорого. Не видишь, на каждом уже не один
побывал. Может быть, каждый столб принадлежит одному роду... Нет, только
богатые могут такими владеть. Другие же столбы -- общие. Всяк
приспосабливается, Мрак. Только мы все такие же твердоголовые.
-- Настоящий человек не должен меняться, -- ответил Мрак гордо.
-- Настоящий человек должен меняться, -- сказал вдруг Таргитай важно
за их спинами. -- Только дурни не меняются.
Олег бежал молча. Мрак на ходу ткнул его в бок, не спи, замерзнешь.
Волхв выдавил с неохотой:
-- Меняются. Сегодня дурость одна, завтра -- другая. То, что вчера
мудрость, сегодня -- обыденность, а завтра и вовсе дурость. Все мы умные
задним числом.
Он перепрыгнул расщелину. За сапоги цапнуло темное, хищное,
выбросившее длинные цепкие лапы. Мрак на ходу стоптал, неодобрительно
хмыкнул:
-- А вещие на что? Зри, что будет умностью, что -- дуростью. Той
дорожкой и потопаем.
Олег ответил тоскливым голосом:
-- Ничего не зрю... Не знаю, но туда мой дар не проникает.
Мрак оскалил зубы в широкой усмешке:
-- Нет, потому что нет. Нету, разумеешь? Только будет. А будет то,
что сотворим. Мудрый ты как-то местами, вроде божьей коровки! Простых
вещей, ну совсем простых, не понимаешь!
Простых никто не понимает, подумал Олег сердито. Их просто принимают.
Это в сложные вгрызаются. Всяк в сложных знаток и мудрец, всяк все знает и
другим указывает...
Мрак остановился, мешок полетел на землю.
-- Передохнем.
Таргитай огляделся.
-- Местечко очень удобное. Мягкая травка, ручей. Здесь и полежим,
перекусим.
-- Ты прав, -- кивнул Олег. -- Местечко лучше не выбрать. Ты мог
ошибиться, но не эти тыщи зубатых муравьев!
Таргитай подскочил, как ошпаренный.

Олег проснулся, научился спать чутко. Мрак люто бил оземь нечто
желтое, сухое, с вывернутыми суставами. Оборотень трудился молча, земля
гудела, существо верещало отвратительным скрипучим голосом, словно ножом
скребли по камню.
Олег в красном свете догорающего костра рассмотрел изувеченную девку:
в лохмотьях, с грязными нечесанными волосами, воспаленными гнойными
веками. Мрак свирепо молотил ею по земле, как только жизнь еще теплилась,
топтал, хватал снова и бил о деревья.
-- Мрак! -- заорал Олег. -- Это кто?
Мрак зло оглянулся.
-- Ты волхв, ты и ответь!
Олег перелез через спящего Таргитая, тот не шелохнулся, храпел,
раскинув руки.
-- Ты бы отпустил несчастную... Что тебе сделала?
Мрак с размаха хрястнул жертвой о ствол вяза. Дерево загудело,
посыпались листья, куски коры и сучья. Несчастная завопила громче, лицо и
руки были в странно белесой крови.
-- Мне ничо, -- огрызнулся Мрак. -- А вот тебе... Отпустить?
-- Нет-нет, тогда держи, -- крикнул Олег поспешно. -- Кто это?
-- Ломота, если угадал... А то и Жовтяница. Тебе мало, что тебя еще в
детстве покусала Лякливица?
Он с размаха ударил ею оземь. Пыль закрыла Таргитая, чихнул, но не
проснулся. Мрак с отвращением разжал пальцы, вытер ладони. Существо
попыталось подняться на дрожащих ногах, но руки подломились, упало в пыль
разбитым лицом.
-- Силен, -- проговорил Олег потрясенно. -- Не думал, что можно так
внучку самого Чернобога... Она меня куснула?
-- Я, похоже, успел раньше.
-- Куснуть?
Ломота кое-как воздела себя на ноги. Горящие желтые глаза отыскали
Мрака, синий рот изогнулся в жуткой гримасе.
-- Ты... умрешь... Скоро, ужасно!
Мрак потянулся, зевнул.
-- Опять та же песня. Мамка твоя где? Еще бы и ее...
Ломота отступила. Кровь засохла и осыпалась грязными струпьями.
Разбитые губы, только что толстые как оладьи, стали как две бледные
пиявки.
-- Прежде встретишься с моими сестрами!
-- С кем еще? -- осведомился Мрак. -- Кикимору бивал, Навью гонял,
Пропасницу еще в деревне отвозил по первое число... Лякливицу бы
встретить! А то наш волхв больно пужливый.
-- Ты еще встретишь Черевуху, Людницу, Огневицу...
Мрак сказал довольно:
-- Значит, долго жить будем: вон их сколько! Плодовитая твоя мамка.
Как поросная мышь. Видать, трижды в год поросилась. Эх, добро бы так
плодилось, а то все погань да погань...
Ломота исчезла, только слышалось затихающее шлепанье босых ног. Мрак
лениво подвигал палкой угли. Взвился столбик искр. Олег не ложился,
загибал поочередно пальцы. Губы волхва неслышно шевелились.
-- Разуйся, -- посоветовал Мрак с лицемерным сочувствием. -- Их же
двенадцать, даже я знаю.
Олег сбился, начал снова:
-- Черевуха, Людница, Огневица, Коркуша, Глуханя, Гризачка,
Жовтяница... Мрак, мы одолели магов, но как будем драться с богами?
-- А эти твари -- богини?
-- Вряд ли. Но все-таки бессмертные.
Мрак пожал плечами.
-- Вишь, отделал и бессмертную. А чтобы совсем, надо не болеть,
только и всего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24