Мрак по-волчьи оскалил зубы:
-- А кто мечтал погибнуть на полном скаку?
-- Так мы ж не скачем...
-- В полете разве хуже?
-- В полете, -- простонал Таргитай. -- Меня уже рыбой по голове
ударило!
Змей вдруг заработал крыльями чаще, закряхтел, застонал от натуги, но
вверх все же пробился. Чуть посветлело, Таргитай был прав: дождя здесь уже
не было. Взамен крепко секло градом. Сперва град был с горошину, потом с
орех, затем с воронье яйцо. Воздух стал как в зимнюю стужу, а встречный
ветер враз выдул остатки тепла.
-- Эта ящерица с крыльями летит сама по себе, -- определил Мрак. --
Возможно, в гнездо. А там птенцы ждут...
Таргитай попробовал пощупать рукоять Меча, но окоченевшие пальцы не
желали отцепиться от гребня. Ветер стал злее.
-- Переждать бы грозу... на землице...
-- Я уже вымок, как Ящер...
-- Ты когда последний раз мылся?
-- Я уже чистый, как медведь под дождем...
Таргитай зажмурился, сжался. Змея бросало в воздушных ямах, трясло,
подбрасывало. Потом что-то изменилось, Таргитай поспешно раскрыл глаза.
Впереди на шее Змея горбилась знакомая фигура. Ветер трепал красные
волосы.
-- Олег, -- прошептал Таргитай. С плеч сразу свалилась гора. -- Он
перебрался вперед... Теперь все будет хорошо...
Змей поднялся выше. Таргитай взвыл, согнулся так, что коленями сдавил
уши. Похолодало еще, зато посветлело, град оборвался так же внезапно, как
и ливень. Встречный ветер пронизывал до костей, вот-вот сдует мясо. От
дыхания выступал иней на коленях, его тут же срывало ветром.
Под ногами в черном бурлящем месиве туч страшно вспыхивало. В толще
огонь казался пурпурным, даже багровым, но когда Таргитай увидел, как
полыхнуло в просвете между тучами, то скрючился еще больше и закрыл
ослепленные глаза. Но и под плотно сжатыми веками видел страшную ветвистую
молнию, похожую на невиданный корень. Белую настолько, что ничто на земле
не могло быть таким чисто и незапятнанно белым!
Мрак окоченевшими пальцами пощупал узлы. Кожаные ремни застыли. От
толчков их затянуло, даже бережливый Олег не развяжет.
Олег сидел впереди, выбирал дорогу. Он же принимал на себя и удары
встречного ветра. Мрак, с трудом одолевая тошноту, старался не отводить
взгляд от спины волхва. Под собой чувствовал костяную плиту, спереди и
сзади надежно зажимают толстые как колья в ограде Боромира иглы гребня, но
все-таки... в двух саженях от пуза Змея начинается бездна!
Они стремительно неслись над полем клубящегося дыма. Иссиня-черный,
словно по необъятной долине стлался дым от пожарища, там же часто блистали
багровые сполохи. Мрак предпочитал думать как о пожаре, страшнее помнить,
что под этим дымом еще две-три версты и что опускаются все ближе и
ближе...
-- Олег, -- крикнул он хрипло: губы застыли, едва шелохнулись. -- Ты
ж говорил, поверху вроде быстрее...
-- Но падать дольше, -- донесся такой же хриплый замученный голос.
-- Но Змей...
Олег молчал, и Мрак стиснул зубы. Под ним стонало и хрипело, бока
Змея раздувались часто, а сердце стучало так, что подпрыгивали мешки.
Они погрузились в грохочущее месиво из дождя, града, молний и мокрого
ветра. Змей падал, спешил выйти из грозы. Внезапно рядом с Мраком грянуло
так страшно, что его подбросило. Волосы встали дыбом, а зубы заныли, будто
после горячей ухи хлебнул родниковой воды.
В туго натянутой перепонке крыла возникла дыра с обугленными краями.
Пахнуло горелым мясом. Змей вскрикнул так, будто закричала от боли гора.
Несло вниз круто, трясло и колыхало, как лист на ветру. Змей едва не
перевернулся вверх пузом.
-- Олег! -- закричали в один голос.
Олег молча опустил ладонь. Мрак сжался, желудок начал карабкаться к
горлу.

Когда выпали из тучи, земля оказалась неожиданно близко. Серая
полоска ручья в самом деле оказалась ручьем, не рекой, а деревья вырастали
уже не только снизу, но и спереди.
Вытянутые вперед лапы Змея ударились в жидкую грязь. Он быстро-быстро
пробежал, зацепился за корягу и рухнул. Тучи грязной воды, как исполинские
уши неведомого зверя, выросли по обе стороны. Олега сорвало, пронесло
кубарем по шее. Он упал в жидкую грязь и остался лежать, раскинув руки.
Мрака и Таргитая ремни удержали. Под ногами хрипело и стонало, будто
работали огромные прохудившиеся мешки в кузне Степана. Змей как уронил
морду в грязь, так и не двигался. Огромные крылья раскинулись на половину
поля.
Мрак ножом перехватил тугой узел, в два прыжка оказался возле волхва.
Олег поднял голову, только зеленые глаза блестели под слоем грязи.
-- Как Змей?
-- Ты бы о Тархе спросил, -- упрекнул Мрак, не удержался.
-- Дурней боги берегут.
-- Точно?
Олег пожал плечами.
-- Так говорят...
С трудом поднялся. С него текло, будто неделю пролежал на дне болота.
На спине недвижимого зверя Таргитай суетился, окоченевшими пальцами
пытался ослабить узлы.
-- А зачем их берегут?
-- Наверное, родню чуют... Потому дурней на свете все больше. А Змеев
-- меньше.
Все еще шатаясь, ступил на кожаное крыло. Под ногами прогнулось,
сухожилия пошли желтыми болезненными узлами. Опаленная дыра зияла у самого
основания, а ветром ткань рвануло так, что теперь в кровоточащую щель
пролезла бы стельная корова. В двух местах торчали сломанные кости,
нехорошо белели обнажившиеся хрящи.
-- Добей, не мучь скотину, -- крикнул Мрак вдогонку.
Олег опустил ладони на края раны. Между пальцами вспыхнули сухо
пощелкивающие как угольки искорки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24