— Мне кажется, я имею право на внимание собственной супруги, — говорю я и снова обнимаю ее. 6 Обратный путь проходит без происшествий.— Странная была поездка, — как бы про себя говорит Линда, когда мы, покинув самолет, направляемся к барьеру пограничного контроля.— Почему странная?— Все началось плохо, а потом стало еще хуже. Зато дальше все получилось как в сказке.— Сказки бывают разные, — замечаю я.— Эта сказка была хорошей. И — увы! — очень короткой.А когда мы становимся в очередь к окошечку, Линда добавляет:— Вот и конец сказки.Да, сказке пришел конец. И мы окончательно это понимаем, когда садимся в «ягуар» шефа. Шофер молчит, и мы молчим, потому что в его присутствии не поговоришь и еще потому, что холодная атмосфера города начинает действовать на нас и что впереди нас ждет знакомый квартал и знакомый человек, перед которым нам придется отчитаться.— Ну, как себя чувствуют молодожены? — ухмыляется Дрейк, встречая нас в кабинете с зашторенными окнами.— Скучают, сэр, — вяло отзываюсь я. — Законный брак и романтическое приключение — разные вещи.— Да, слыхал об этом, но сам я о браке судить не могу, — признается шеф, поднимаясь из-за стола и направляясь к известному предмету мебелировки, уставленному бутылками. — Мне, Питер, не довелось вкусить семейного счастья. Работа, работа и еще раз работа — такой удел выпал старине Дрейку.С этими словами он наливает себе четверть стакана виски, для декорации бросает пару кубиков льда. Потом вспоминает, что в кабинете присутствует дама.— Вам, Линда?— Благодарю, предпочитаю воздержаться.— Ох уж эти певицы с их режимами! — вздыхает шеф. — Ну а вам, Питер? Вы-то не певица. Или вы тоже выучились петь там, на Балканах, под воздействием молодой жены?Я вынужден подтвердить, что я действительно не певица, и принять предложенный стакан.— Ну, я жду! — уже деловитым тоном заявляет шеф, отведав виски.— Все прошло нормально, — рапортую я.— Все благополучно, — подтверждает мисс Грей.— Это и желательно было услышать, — говорит рыжий и поворачивается к Линде.— Вы, наверное, устали с дороги. Мне просто неудобно вас задерживать. Идите отдыхать.Линда, видно, только и ждала этого разрешения, чтобы невозмутимо кивнуть нам обоим и покинуть кабинет.— Ну, Питер, я слушаю. Со всеми подробностями.— Можно и с подробностями. Но мне кажется, сэр, что в операцию посвящено слишком много людей. Их становится все больше. Сначала Ларкин, теперь Линда…— Линде ничего не известно, кроме кое-каких мелочей по части торговли гашишем. Будьте уверены, что даже эта информация, которой она располагает, — дезинформация. Cчитайте, что в ваш проект посвящено только трое: я, вы и Ларкин.— Один египетский правитель несколько тысяч лет назад сказал, что, если в заговоре участвуют трое, среди них обязательно присутствует доносчик.Дрейк не обращает внимания на мою попытку блеснуть эрудицией.— Надеюсь, Питер, этот доносчик — не вы.— Нет, и не вы. Но кроме нас есть третий.— Знаю. Пока что этот янки не дает оснований подозревать его. А там… там увидим.Он на минуту задумывается, потом отпивает глоток и напоминает:— А теперь — подробности!— Я установил контакт со своими людьми. Отобрал пятерых по принципу: лучше меньше, да понадежнее. Могу сообщить вам их имена, адреса и прочие данные.— После!— С человеком, которого я назначил шефом группы, обсудил конкретные подробности операции. Он считает, что она не доставит особых затруднений, и берется осуществить переброску столько раз, сколько будет нужно.— Вы полагаете, что это надежный человек?— Абсолютно. Могу подробно рассказать, что он собой представляет, и вы сами убедитесь, что…— После!— Мы договорились и о том, как будем поддерживать связь. Сообщения придется посылать по почте, другого выхода нет. Но чтобы мои помощники были твердо уверены, что сообщения исходят от меня, я буду их писать собственноручно.И я передаю ему все детали будущей связи вплоть до бесцветных чернил, надписей под марками и прочих подробностей. Кажется, такое решение его удовлетворяет. Потом перехожу к вопросу об оплате, что ничуть не понижает настроения Дрейка. Оно и понятно: гонорар, потребованный техническими исполнителями операции, — мелочь, пылинка по сравнению с прибылью, на которую он рассчитывает.— А эти ваши надежные ребята, Питер, не могут подставить нам ножку?— Каким образом?— Самым простым: получат товар и оставят его себе.— Зачем им такой товар, сэр? Это же Болгария, а не Лондон.— А разве в Болгарии нет наркоманов?— Где их нет! Наберется на всю страну душ двести-триста. Что возьмешь с такой клиентуры? — Гроши.— Хорошо, допустим. Вам лучше знать.— Они могут нас надуть только в том случае, если мы надуем их с деньгами. И сделают это не для того, чтобы завладеть товаром, а чтобы утереть нам нос.— Мда-а-а… — произносит шеф вместо ответа и достает из кармашка неизменную сигару, появления которой я жду уже давно.Он приступает к священнодействию распаковки и обрезания.Я терпеливо жду, пока он раскурит сигару до нужного градуса.— Да-а-а… — повторяет Дрейк. — У меня такое чувство, что вы со своей задачей справились. Я сразу это понял, как только вы вошли. Если бы ваша поездка закончилась неудачей, у вас хватило бы ума не показываться мне на глаза.Он допивает свою дозу виски и приказывает:— А теперь, Питер, садитесь сюда, вот за этот стол, и аккуратно, точно, ничего не упуская, пишите доклад обо всем, что вы сделали.Опять письменная работа!— А вы не считаете, сэр, что оставлять письменные свидетельства вот так, черным по белому, не совсем разумно?— Не волнуйтесь, приятель, в сейфе старины Дрейка ваш доклад будет в полной безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88