— Позвольте заметить, что я формирую этот вопрос несколько иначе: что я буду иметь, если соглашусь работать на вас?— Вы получите обещанные два процента. Неважно от кого — от нас или от Дрейка, — успокаивает меня Мортон, который, оказывается, неплохо осведомлен о моих делах.— Да, но какая мне от них польза, если в конце концов в качестве награды вы удостоите меня пули в лоб?— Наконец-то я слышу рассуждения разумного человека, — одобрительно кивает головой хозяин кабинета. — И поскольку наш разговор становится все более содержательным, позвольте сказать вам следующее: дело не в деньгах, мистер Питер, хотя деньги нужны любому из нас. Азартному игроку деньги ни к чему: ведь он все равно их тут же спустит. Ваша ситуация еще более неутешительна, поскольку вы рискуете не только деньгами, но и головой.Помолчав, он бросает давно погасший окурок и, чтобы дать мне время обдумать услышанное, берет из стоящей на столике коробки новую сигару и прикуривает ее от массивной серебряной зажигалки.— Эта операция пройдет и забудется, как многие другие. А вместе с ней следовало бы и вам уйти в небытие, получив, как вы выразились, награду. Но если вы проявите мудрость и добрую волю, я предложу вам постоянную работу, которая избавит вас от печальной участи азартного игрока и от неизбежного краха.Наступает новая пауза, и в кабинете вновь воцаряется тишина, нарушаемая лишь треском горящих поленьев. Я сосредоточенно думаю, то есть всем видом демонстрирую напряженную работу ума.— Ваше предложение довольно соблазнительно, — говорю я. — Но это пока что одни слова.— Совершенно верно, — соглашается Мортон. — Эти слова могут так и остаться словами. Все зависит от того, как вы справитесь с вашим первым заданием. Первое задание — это ваш вступительный экзамен, мистер Питер.— Понимаю, — говорю я. — Что ж, я готов.Мортон только теперь вспоминает о своих обязанностях хозяина.— Хотите чего-нибудь выпить?— Если за компанию — можно.Спустя несколько минут горилла в полосатом жилете ставит на столик неизбежную бутылку шотландского виски и столь же неизбежное ведерко со льдом, после чего исчезает из кабинета.— А теперь приступим к выяснению сути, — говорит Мортон. — Как вам уже известно из записи, попавшей в руки Дрейка, мы хотим, чтобы следующая партия наркотика была как можно более внушительной. Здесь, конечно, следует учитывать всю сложность возникшей ситуации. Дрейк, вероятно, временно воздержится от отправки новой партии груза. Однако, если вы сумеете каким-нибудь образом убедить его, что все еще есть возможность провести операцию, он может и согласиться. Ваши аргументы должны базироваться вот на чем: нужно провести операцию немедленно, пока ЦРУ не успело сорвать все планы. Вам понятна задача?— Вполне.— Тогда перейдем ко второй части задания. Нам потребуется точная информация о ходе операции: когда груз будет доставлен пароходом и когда он прибудет в Вену. Информацию о прибытии груза, мне кажется, вам будет получить легко: ведь вы сами отправляете сообщения.— Да, их диктует мне Дрейк.— Понятно. В таком случае вы должны немедленно сообщить мне их содержание. Итак, остается вторая часть…— Самая трудная. Я не имею доступа к корреспонденции Дрейка.— Не беспокойтесь, у вас будет доступ, — небрежно бросает Мортон. — Не хочу вас огорчать, но когда подойдет время прибытия сообщения, Дрейка уже не будет в живых.Отпив глоток виски, Мортон ставит стакан и добавляет:— И вот еще что: вы понимаете, что не только успех операции, но и ваша собственная безопасность полностью зависит теперь от вашего умения держать язык за зубами. И хотя эта вещь элементарная, я обязан напомнить вам об этом.Хозяин поднимается, мне не остается ничего другого, как покинуть уютное кресло, поставить стакан на столик и пожать протянутую мне пухлую руку.— Не сочтите за признак дурного тона, но все же позвольте полюбопытствовать, с кем я имел честь вести беседу? — спрашиваю я перед тем, как удалиться.— Неужели вы не знаете? — удивляется хозяин.— Откуда мне знать?— Ах да, действительно, — спохватывается он. — Моя фамилия Мортон. Вот номер моего телефона.Он берет с письменного стола визитную карточку и подает ее мне со словами:— Запомните его. Чем меньше вещественных доказательств, тем лучше.— Есть, запомнил, — говорю я, возвращая ему кусочек плотного картона.Беседа наша окончена. Но не совсем. Не успеваю я взяться за ручку двери, как сзади раздается бас Мортона:— Назовите-ка мой номер.Я называю.— Значит, с памятью у вас все в порядке Это хорошо. Тогда вы, вероятно, сможете точно вспомнить, как вы провели вечер в прошлую пятницу.— В прошлую пятницу? — переспрашиваю я и делаю вид, что копаюсь в своей памяти. — В пятницу вечером я был на том самом месте, где сегодня меня взяли ваши люди.— Один или с компанией? — любопытствует хозяин.— В обществе дамы, — говорю я.— Ну, раз так, не стану лезть вам в душу. Вы что, провели там всю ночь?— Нет, к десяти вечера мы пошли в «Еву».— А затем?— Затем я вернулся в гостиницу.— Прямо сразу?— А почему бы и нет?— Вас кто-нибудь видел?— Да. Хозяйка гостиницы, мисс Дорис.— В сущности, все это мелочи, — говорит Мортон и дружеским жестом дает понять, что я свободен.Я выхожу на улицу, думая о том, что мне нужно немедленно поговорить с Дорис. Дай бог, чтоб меня не опередили. 10 Пружина действия раскручивется туго; явно, сценарист так и решил, что, он, собственно, хотел сказать, и вообще неясно, есть ли ему что сказать, а режиссер дал полную волю оператору манипулировать камерой, как ему вздумается. И лишь за четверть часа до конца фильма, когда лента уже на исходе, сюжет так закручивается, авторы спешат показать столько событий, что у зрителей начинает кружиться голова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88