Да я просто не выношу его… я скорее соглашусь лечь в постель с саламандрой или крокодилом… я не желаю даже скрывать своего отвращения… не сумею этого сделать… так что все равно все кончится Марком…— Не драматизируйте положение вещей, — говорю я ей. — Не стоит дрожать заранее. Может, все и обойдется.— Не успокаивайте меня, — нервно перебивает она, — а если хотите хоть немного успокоить, сделайте что-нибудь.— Но что я должен сделать? Убить Дрейка?— Я сказала бы «да», если бы это было возможно. Но поскольку это невозможно… очень вас прошу, не оставляйте меня одну хотя бы несколько ночей, до тех пор, пока я не приму решение.
Мы уже почти дошли до ярко освещенного входа в «Еву», и я собираюсь повернуть обратно, чтобы заскочить в отель, как вдруг перед нами вырастает горилла Ал.— А я за вами, сэр. Вас вызывает шеф.Кивнув Линде на прощание, я направляюсь по коридору к кабинету директора. Дрейк расположился на фиолетовом диване, который некогда занимала грациозная Бренда.— А, это вы, Питер, — лениво поднимает на меня глаза рыжий. — Присаживайтесь.Я опускаюсь в кресло и, воспользовавшись наступившей паузой, закуриваю. Шеф, похоже, не в форме. Лицо его как всегда пылает, глаза воспалены. Видно, он провел бессонную ночь.— Ну, теперь-то вы, надеюсь, довольны, — произносит он наконец, стараясь придать своему тону как можно больше добродушия. — Пророчества древнего фараона больше не будут тревожить ваш сон…— Что правда, то правда. И все-таки я не доволен.— Вот как? — поднимает брови Дрейк. — Чем же?— Думаю, мы поспешили с ликвидацией Ларкина…— А что еще нам оставалось делать?— Дезинформировать… Выиграть время…— А если бы этот номер не прошел? Если бы у него появились свои источники информации? Вы представляете, сколько стоят десять килограммов героина? И чем я рискую в случае провала? В конце концов, за товар плачу я, а не вы!— Я просто высказал свои соображения, сэр.— Естественно. Все эти дни я тоже много думал. И вызвал вас для того, чтобы сообщить о результате своих размышлений…Однако он не спешит с этим, а протягивает руку к бутылке и наливает себе двойную дозу виски. Пробует его и приступает к неизменному ритуалу с сигарой. И только закурив, изволит продолжать:— Теперь, когда Ларкина нет среди нас, мы можем исполнить последнее его желание, мой друг. На этот раз ориентироваться на более солидную партию. Килограммов на десять-пятнадцать… Потому что вполне возможно вмешательство этих типов из ЦРУ. Нам нужно сорвать куш побольше, прежде чем они начнут нам мешать.— А как быть с реализацией товара?— Сбыт обеспечим потом. На такой товар всегда найдутся охотники, это вопрос времени. Самое главное — доставить груз сюда и укрыть его в надежном месте. Что вы скажете на это?— Думаю, что нам ничего другого не остается.— Большой куш, а потом — выждать! — бормочет себе под нос Дрейк. — Подождем, сколько нужно. А когда все поутихнет, и эти типы забудут о нас, начнем все сначала.— Все это чудесно, только вот зачем вам мое мнение, — вставляю я. — Я уверен, что вы уже заказали новую партию.— Ах, проныра! — восклицает шеф с преувеличенным восхищением. — Ваше мнение, Питер, служит подтверждением моего. А это не мало.Он наклоняется ко мне, с трудом преодолевая сопротивление объемистого живота, и доверительным шепотом сообщает:— В сущности, я дал заявку еще в то время, когда Ларкин был жив. И, между нами говоря, по рекомендации самого Ларкина. Ровно на пятнадцать килограммов. Пятнадцать килограммов, вы понимаете?! И вы хотите, чтобы при такой колоссальной партии героина я бы позволил этому мерзавцу и дальше ходить по земле?— В таком случае можно полагать, что прибытие товара в Болгарию не гарантировано…— Вы угадали снова. Я располагаю уже точными координатами. И вызвал вас, Питер, для того, чтобы вы написали почтовые открытки.Дрейк выливает в рот остатки виски и пустым стаканом указывает мне на письменный стол:— Так что садитесь вон туда, достаньте открытки и чернила из ящика и беритесь за дело.Выполняю его приказания. Обмакнув тонкое перо в пузырек с бесцветной жидкостью, спрашиваю:— Что писать?Шеф встает и медленно приближается к столу.— Пишите: «Фрина», 23 октября, Варна.Выполняю и это приказание, нанося текст миниатюрными буквами в предназначенный для марки квадратик.Склонившись надо мной, Дрейк внимательно следит за моими действиями. Когда все пять открыток написаны, он замечает:— Во всяком случае, должен признать, что вы, Питер, очень хитро все придумали.— Что именно?— Да вот это: посылаете сообщение, написанное по-болгарски и вашим почерком.— Зачем возбуждать у людей ненужные подозрения? Должен вам сказать, что не вижу оснований для вашего раздражения, сэр. Люди верят мне, а не вам по той простой причине, что не знают вас.— Меня это ничуть не раздражает, наоборот, я в восторге от вашей ловкости. Хотя в данном случае она ни к чему. Мне кажется, я уже говорил, пока вы мне нужны, у вас не может быть повода для опасений. Я тоже, как вы понимаете, нуждаюсь в верном приятеле.И видя, что чернила уже высохли, он добавляет:— А теперь наклейте марку и напишите текст.«Мою» открытку я посылаю от имени некоего болгарина, пребывающего в Лондоне в командировке. Он подписывается одним именем — иногда это Васко, иногда — Коле, словом, первым пришедшим мне в голову именем. Остальные четыре открытки Дрейк раздает разным людям, которые должны опустить их в различное время дня в разные почтовые ящики, поскольку однообразный текст послания может возбудить подозрение.По окончании письменной работы я отдаю открытки шефу и тот кладет их в ящик письменного стола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88