– Наверное, она англичанка?
– Ну да. Мы не посмели бы просить шотландку пойти на такое, сами понимаете!
Мужчины все еще продолжали смеяться, когда машина наконец остановилась на парковке автомобилей сотрудников испытательной базы.
Не ахти какое место, подумал Дэн, выходя из машины. Просто открытая, ровная земляная площадка с шаткими на вид, похожими на перевернутые консервные банки небольшими ангарами. Со всех сторон базу окружали скалистые холмы, а вдалеке возвышались горы Сьерра-Невады, окутанные легким таинственным туманом. Дэн с удовольствием подставил спину горячим лучам солнца. Небо было на удивление голубым и почти безоблачным. Дэн глубоко вдохнул чистый горный воздух с ароматом хвои, который чувствовался даже сквозь фильтры в ноздрях. Хотелось вынуть их и насладиться чистотой воздуха, но все же он не решился.
Около ангара, который, очевидно, служил офисом, стояли шесть человек: четверо мужчин и две женщины. Все были молоды и одеты в поношенные свитеры и мятые джинсы. Дэн почувствовал себя неловко: он выглядел чересчур наряженным рядом с ними в элегантных брюках и замшевом спортивном пиджаке. Одна из женщин – высокая, с длинными светлыми волосами и слишком широкими плечами – походила на жительницу Калифорнии или шведку. Другая – явно японских кровей или кореянка: маленькая, коренастая, с улыбкой во весь рот.
Они были явно довольны тем, что сам Дэн Рэндольф приехал к ним на базу, хотя во взглядах считался смутный страх: а вдруг не получится? Вдруг Рэндольф не оценит важности их разработок?
Самый старший член научной группы – очевидно, профессор – был одет в мешковатый твидовый костюм. Вытянутое лицо обрамлено бородой с проседью. Дункан представил его как доктора Вертиентеса.
– Рад встрече с вами, сэр, – сказал Дэн, машинально перейдя на испанский язык, и пожал руку ученого.
Вертиентес от удивления вскинул брови.
– Вы отлично говорите по-испански, сэр!
– Мой главный офис расположен в Венесуэле, – объяснил гость, едва не добавив, что когда-то даже был женат на местной жительнице.
– Мы представляем собой весьма интернациональную группу, – сказал Вертиентес, переходя на британский английский с заметным кастильским акцентом, – но между собой общаемся по-английски.
– Да, только ругаемся на родном, – шутливо заметила японка.
Все дружно засмеялись.
Высокий видный Вертиентес оказался специалистом по физике плазмы. Дункан был инженером-ядерщиком и главным вдохновителем проекта.
– Вы знаете принципы ядерных устройств? – спросил шотландец по дороге к офису – ангару размером чуть больше, чем лаборатория.
– Четыре атома водорода встречаются, образуют атом гелия и выделяют энергию, – кивнув, ответил Дэн.
– Выделяют ядра, – поправил Дункан. – Не атомы, а их ядра. Плазма полностью ионизируется.
– Да, извините. Немного перепутал.
– Семь десятых одного процента массы четырех первоначальных протонов превращается в энергию. Солнце и звезды уже триллионы лет держатся на этих семи десятых.
– Пока переплавляют водород в гелий, – сказал Дэн и, чтобы не показаться совсем неграмотным, добавил: – А позднее станут переплавлять гелий в более тяжелые элементы.
Дункан бросил на него взгляд из-под черных бровей.
– Да, но нас интересует только водородный сплав.
– Ага, – пробормотал Дэн.
Ангар, где располагалась лаборатория, оказался небольшим, но оборудование там стояло вполне современное. Чуть дальше было большее здание, невидное со стоянки автомобилей. Группа прошла по лаборатории, бросив лишь поверхностный взгляд на оборудование, и направилась к следующей постройке.
– Вот где делается вся грязная работа, – сказал Дункан с улыбкой.
Дэн кивнул и посмотрел по сторонам. Станки, машины, большой грузоподъемный кран на тяжелых стальных платформах. В воздухе витал острый запах машинного масла, а пол ангара покрывали куски проводов и металлическая стружка. Да, работа здесь явно шла полным ходом.
– А там, – показал Дункан рукой на пыльное окно, – находится результат наших трудов.
Устройство не производило сильного впечатления. Даже когда они вышли наружу и прошли к строительным лесам, Дэн увидел лишь широкую двухметровую металлическую сферу с множеством отверстий и паутиной проводов. Металл сверкал чистотой.
Дэн постучал по нему костяшками пальцев.
– Нержавеющая сталь? Дункан кивнул.
– Только внешний резервуар высокого давления, а внутренняя сфера состоит из сплава бериллия.
– Бериллия?
– Да, этот сплав запатентован нами. Мы подали заявление на получение международного патента, но сами знаете, сколько времени занимают все формальные процедуры.
Дэн с хмурым видом согласился, затем спросил:
– Это все?
– Самые интересные вещи всегда незаметны, – сказал тот, ухмыльнувшись.
Они вернулись в лабораторию, и шесть сотрудников молча заняли свои места на пультах вдоль обеих стен ангара. Все стояли, хотя перед каждым монитором был стул. Дэн заметил, что люди нервничают. Все, кроме Дункана, который выглядел спокойным и вполне уверенным в себе. Он многозначительно взглянул на Рэндольфа, как картежник, который перетасовывает карты.
– Вы готовы увидеть наше маленькое чудовище в действии? – спросил Дункан.
Устав от перелета, дорог и прогулок по ангарам, Дэн пододвинул один из стульев и сел. Скрестив руки на груди, он коротко кивнул.
– Можете запускать.
Дункан повернулся к Вертиентесу.
– Тогда начинайте!
Дэн услышал, как начал пыхтеть насос, на экране пульта Вертиентеса появились какие-то цифры. Другие экраны тоже ожили, выдавая информацию о запуске устройства, графики и цифровые данные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113