и за то, что не связался с вами лично и не сообщил вам. Я думал об этом, но…
Ю остановился и сделал глубокий вдох.
– Но я испугался, – признался он. – Когда мы только встретились, я знал, что адмирала Курвуазье убили на Ельцине.
Ее взгляд стал твердым, но он встретил его прямо и продолжил. В голосе его чувствовалось искреннее сожаление, но он не собирался извиняться за то, что выполнял свой долг.
– Но тогда я не знал, как вы были близки адмиралу, миледи. Когда я узнал, то понял, как вам было трудно терпеть меня пассажиром на своем корабле. И теперь я понимаю, что вы, возможно, не захотите видеть меня на «Грозном». – Он снова вздохнул и выпрямился. – Если вы потребуете моей замены, адмирал, я уверен, что гранд-адмирал Мэтьюс найдет вам кого-нибудь более подходящего, – тихо закончил он.
Хонор безмолвно смотрела на бывшего хевенита. Предложение удивило ее. Он не мог не знать, как ей хочется его заменить. И она могла это сделать вне зависимости от его желаний. Но вместо того, чтобы обойти трудный вопрос или затуманить его, он пошел в открытую и фактически предложил свой добровольный уход – если она этого хочет. Ю потерял все и, несмотря на препятствия, снова получил под свою команду корабль, но сейчас он смотрел прямо ей в лицо, и через Нимица она чувствовала его спокойную искренность.
Это было бы так легко, подумала она. Заменить его, а не распутывать свои чувства. Тут был еще один фактор. Как капитан флагмана, Ю являлся ее заместителем по тактическим вопросам, именно он отвечал за выполнение ее приказов и маневров. Если ее эскадра все-таки вступит в бой, то он сможет принести неизмеримый вред – если в нем сохранилась еще хоть капля лояльности Хевену. И кто, включая его самого, мог точно сказать, сохранилась она у него или нет? Если придется стрелять по кораблям родины, возможно по офицерам, которых он помогал учить, сможет он это сделать? И вправе ли она допустить риск того, что не сможет?
– Я не ожидала вас увидеть, капитан, – сказала она, стараясь потянуть время, чтобы обдумать все противоречия. – Я думала, что вы еще на Мантикоре, в Разведке Флота.
– Нет, миледи. Ваше Адмиралтейство два года назад одолжило меня Грейсону по личному запросу гранд-адмирала Мэтьюса. Их Бюро кораблестроения захотело проконсультироваться со мной по поводу хевенитских моделей кораблей и тактической доктрины Хевена, прежде чем составлять спецификации для первых линейных кораблей грейсонской постройки.
– Понятно. А теперь? – Она очертила пальцем круг, показывая на их синюю форму, и Ю чуть улыбнулся.
– А теперь я офицер грейсонского флота, миледи – и гражданин Грейсона.
– Неужели?
Хонор не могла скрыть удивления, и Ю усмехнулся.
– До операции «Иерихон» я никогда не встречал грейсонцев, миледи. Когда я с ними столкнулся, то был… поражен. Я полагал, что один религиозный фанатик ничем не отличается от другого, что между Грейсоном и Масадой разницы мало, но я был не прав. Не прав, считая грейсонцев фанатиками, и не прав, уравнивая их с масадцами.
– Так вы просто взяли и переехали сюда?
– Ну не так уж просто, миледи,–усмехнулся Ю. – Я знаю, что все еще расплачиваюсь. Им нужны люди с моим опытом, но здесь далеко не все простили меня за «Иерихон». – Он пожал плечами. – Я их понимаю. Меня даже удивило, что многие так быстро, не простили, но по крайней мере признали, что в этом не было ничего личного. Я просто выполнял приказ.
При последней фразе он снова посмотрел ей прямо в глаза, и Хонор согласно кивнула.
– Но я обнаружил, что мне нравятся грейсонцы, миледи. Упрямее их я мало кого встречал, но не представляю, кто еще смог бы так быстро добиться такого успеха. Леди Харрингтон, я не мог бы вернуться домой в Народную Республику, даже если бы захотел Я не хотел – и до сих пор не хочу, но даже если бы захотел, Народной Республики, которой я служил, больше не существует. Когда я запросил убежища на Мантикоре, то смирился с тем фактом, что никогда не смогу вернуться домой; весь ход событий с тех пор только подтвердил правильность моего решения. Наверное, я мог бы даже сказать себе, что служба на стороне Грейсона против людей Пьера – это акт верности старому режиму, но, честно говоря, меня теперь не очень волнует, что происходит с Республикой.
– Да? А что вас волнует?
– Жить в ладу с собственной совестью, миледи, – тихо сказал Ю. – Офицеры флота Народной Республики редко могут позволить себе такое. Я всегда это знал, но не представлял, что возможен и другой выбор. Просто так было всегда – пока я вдруг не обнаружил, что я уже не в хевенитском флоте. Не знаю, способен ли кто-нибудь на Мантикоре понять, какое это было для меня потрясение. А потом меня послали сюда, позволили познакомиться с людьми, которых я чуть не помог Масаде завоевать, и…
Он помедлил и слегка пожал плечами.
– Вряд ли я когда-нибудь стану в их глазах настоящим грейсонцем, не так как вы, но я больше не хевенит, и теперь мой дом здесь. Изначально я вернулся сюда по приказу Мантикоры и, возможно, в качестве извинения. Теперь я здесь живу и хочу помочь защитить планету, – он снова усмехнулся, теперь с искренним весельем, – и наверняка гранд-адмирал Мэтьюс назначил меня капитаном вашего флагмана, чтобы за мной присматривал кто-то, кому он доверяет и у кого хватит опыта оценить мои действия. Я ценный материал, но вряд ли он забыл мой первый визит в систему Ельцина.
– Понятно.
Хонор откинулась назад и задумчиво наморщила лоб, ощущая за спиной молчаливое присутствие Эндрю Лафолле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145