Кссс! 13 Прелесть золотого летнего утра, наступившего после урагана, бушевавшего накануне вечером, не принесла радости обитателям аббатства Рэдволл. Спортивные игры в честь Дня Названия были отменены. Самким сидел один в изоляторе, онемевший от непонимания того, что произошло. Неужели брат Хэл действительно мертв? Кто совершил этот ужасный поступок? Бельчонок понятия не имел о том, что происходит за стенами изолятора, куда он был препровожден братом Ревунчиком и аббатисой сразу после того, как его, с луком в лапах, нашли рядом с телом погибшего. Правда, ему обещали, что никому ничего не расскажут, пока будет идти расследование.Покуда рэдволльцы завтракали на лужайке, в Пещерном Зале шло совещание. Этот зал был много меньше Большого, откуда сюда вела лестница. Там собрались аббатиса, Кротоначальник, Остролист, Бреммун и Настурция, чтобы обсудить случившееся. Бреммун отодвинул в сторону тарелку с нетронутым завтраком:— Друзья, поверить в это невозможно — брат Хэл мертв. Где сейчас этот Самким?Аббатиса подняла лапу, призывая к молчанию:— Он в изоляторе. Бреммун, мы все тронуты смертью нашего брата не меньше, чем ты, но прошу тебя не торопиться с выводами. Мы ничего не знаем о случившемся, за исключением того, что брата Хэла больше нет с нами.Теперь заговорила сестра Настурция:— Матушка аббатиса, я, к сожалению, не располагаю никакими доказательствами, но хочу высказать то, что у меня на сердце. Никто в аббатстве не верит, что Самким мог быть настолько легкомысленным, чтобы лишить кого-нибудь жизни.Аббатиса спрятала лапки в рукава своей широкой сутаны:— Я полностью согласна с тобой, сестра, и никто пока Самкима не обвиняет.— Брат Ревунчик сказал мне, — возразил Бреммун, — что когда нашел Самкима стоящим над телом Хэла с луком в лапах, он сказал ему: «Самким, что ты наделал?» Его прервал брат Остролист:— Да, и юноша ни слова не сказал ему в ответ. Было такое впечатление, будто он онемел от горя. Но я имею сказать вам нечто способное пролить свет на происшедшее. Видел ли кто-нибудь сегодня Битоглаза и Туру? Дело в том, что, когда я проснулся, их не было в постелях.Кротоначальник решительно встал:— Оставайтесь здесь, а я попытаюсь разыскать их. Может, им что-нибудь известно.Остролист взял лежавший на столе пергамент:— Это дал мне брат Ревунчик. Пергамент нашли в лапах брата Хэла.Собравшиеся склонились над листом и стали читать написанное много лет назад. Вскоре они пришли к выводам, к которым до них пришел брат Хэл.От имени всех заговорила Настурция:— Что ж, теперь мы знаем, каким образом меч Мартина попал к Самкиму — удар молнии вышиб меч из флюгера, и он упал на землю. Но с какой целью, интересно знать?В эту минуту вернулся Кротоначальник и сказал:— Я отправил всех на розыски ласок, но пока никаких результатов. Меч Мартина тоже исчез.Гневный голос Бреммуна прервал наступившее молчание:— Исчез меч Мартина Воителя? Грязные хищники! Они дорого заплатят за это, когда попадутся нам в лапы!Послышался стук в дверь, и вошел Тодд Иголка.— Приветствую вас всех. К сожалению, не могу сказать вам «доброе утро», ибо оно совсем не доброе. Кротоначальник, ты вчера вечером проверял запоры на дверях?— Я всегда делаю это, никогда не забываю. Тодд потряс тростью:— Я-то знаю, что ты это делаешь. Но сейчас мы проверили все ворота, и восточные оказались незапертыми.В наступившем молчании Кротоначальник одним духом выпалил дополнительную информацию, которой располагал:— Исчезла также еда, которая была приготовлена для малышей в Большом Зале. И по всему залу были разбросаны спортивные принадлежности.Аббатиса Долина встала:— Как только похороним брата Хэла, мы отправим отряд на поиски ласок. Их нужно будет немедленно привести назад! А сейчас я должна идти прямо к Самкиму и рассказать, что ему не в чем себя упрекнуть.Но у замочной скважины подслушивала Арула, и уже через мгновение она была на пути в изолятор.Солнце позднего утра ярко освещало небольшую грустную процессию, направлявшуюся на кладбище аббатства Рэдволл. Там и состоялась церемония предания земле останков брата Хэла. Были венки и букеты полевых цветов. Труган почтительно положила на холмик горсть цветных камешков и маленькое гусиное перо как знак уважения к летописцу аббатства, а крошка Думбл положил рядом свою любимую куклу-мышку, сплетенную из соломы. Вера Иголка прочитала небольшое стихотворение: — Ты жил среди нас, в этом доме живущих,И встретил последний свой час,Но в веснах грядущих и летах грядущихТы жив будешь в сердце у нас. Пока на западной лужайке проходила эта печальная церемония, из окна первого этажа змеей выскользнула веревка. В мгновение ока Самким и Арула оказались на земле и бегом направились к восточным воротам. Кроме мешка со съестными припасами, Самким прихватил колчан стрел и лук, из которого была выпущена стрела, поразившая брата Хэла. Арула взяла большой прививочный нож и пращу с запасом камней. Друзья быстро открыли ворота и углубились в Лес Цветущих Мхов.После похорон брат Остролист и аббатиса направились в изолятор. Аббатиса утирала глаза носовым платочком.— Представляю себе, как расстроился бедняжка Самким из-за того, что не смог даже проводить брата Хэла в последний путь. Что ж, может быть, его несколько утешит то, что я предложила назначить его в поисковую партию, которая должна отправиться в погоню за ласками.Дверь изолятора была широко распахнута. Остролист вошел, оглядел пустую комнату и взял в лапы наволочку с выведенной на ней углем надписью: Это сделали ласки. Мы отправились за ними, чтобы вернуть их, и меч тоже. Скажите брату Ревунчику, что это не я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71