То и дело ее с обоих бортов захлестывали волны, днище скребло по подводным камням. Задрав корму и опустив нос, три лодки мчались по опасному потоку. Самким был поражен, как легко справляются землеройки со своим делом, спокойно и уверенно. Наконец после одного особенно длинного порога, похожего уже больше на водопад, лодки ворвались в полукруглую заводь, густо покрытую пеной, которая медленно колыхалась на поверхности. Ревущие пороги остались позади. Погрузив в воду весла, землеройки принялись выгребать в широкий спокойный поток.Была уже середина дня, когда поток разделился на два русла. Алфох сложил лапы рупором и прокричал:— Правь посредине!Они подошли к длинному мысу. Спрыгнув на берег, Алфох указал на растущий невдалеке граб:— Молло, заберись-ка на этот граб и осмотри окрестности!Ловкий молодой Молло кинулся было к дереву, но Самким остановил его:— Землеройки на воде, но на деревьях белки, дружище!Подобно выпущенной из лука стреле, бельчонок взобрался по высокому стволу.Граб был так высок, что Самким исчез из виду, но вскоре с той же ловкостью он спустился, легко спрыгнул на землю и доложил обстановку:— Я видел их, видел! Они пошли левым рукавом! Алфох прыгнул обратно в лодку:— Их счастье! Если бы они выбрали правый, не миновать им водопада. Далеко они?Самким прыгнул в лодку следом за Алфохом:— Думаю, часа два хорошей гребли.Лодки устремились в левую протоку. Сколько хватало глаз, она текла спокойно и без поворотов. Алфох взмахнул веслом:— Похоже, они направляются в море, но смотрите в оба. С хищниками ни в чем нельзя быть уверенным.Ветер усиливался. С северо-востока приближалась огромная темная туча. Веточка ухватил ртом поденку, которая имела неосторожность сесть на его лапу:— Скоро будет дождь!Вскоре после полудня Алфох принялся внимательно изучать левый берег, густо поросший ивняком. Он будто что-то искал.— Гребите в эту заводь.Самким пристально следил за действиями старшего товарища:— Что случилось, Алфох? Алфох указал копьем на заросли:— Смотри!Заросли скрывали вход в узкую протоку. Алфох показал Самкиму свежие следы на глинистом берегу протоки:— С этим лисом нужен глаз да глаз. Негодяй догадался, что мы гонимся за ними, и нырнул сюда. Впрочем, думаю, он понятия не имеет, куда ведет эта протока. Это не путь к морю.— А куда же? — Арула вглядывалась в заросли. Алфох задумчиво поскреб подбородок:— Известно куда, Арула. В Великое Озеро.Это было все равно что идти на веслах по зеленому туннелю. В воде отражались высокие стволы и зеленые берега, все вокруг было совершенно зеленым. Самким оглядел своих товарищей, все они стали зеленоватыми. Не считая хлюпанья весел, их окружало полное безмолвие.Всю дорогу их сопровождали знаки недавнего пребывания лиса — сломанные ветки, царапины в глинистых берегах. Ветер все усиливался, он уже завывал в вершинах деревьев. Берега стали выше, а поток быстрее.Внезапно Алфох увидел впереди лодку, которая сворачивала в новую протоку:— Это они! Гребите! Мы их догнали!Детбраш услышал его крик. Оглянувшись через плечо, он приказал крысам:— Гребите! Это землеройки!Вскоре лодка беглецов с громким всплеском вошла в воды Великого Озера. За ней почти вплотную шли лодки землероек. Завывающий северо-восточный ветер срывал с поверхности воды клочья пены и поливал серые воды косыми струями дождя. Самким прикрыл лапой глаза, пытаясь разглядеть идущую впереди лодку. Буря то бросала ее вниз, то поднимала на гребень волны. То же самое творилось и с лодкой Самкима. Команда гребла изо всех сил, и вот бельчонок разглядел спину сидящего на корме лиса.— Мы догоняем их, ребята! — крикнул Самким. — Гребите сильнее! — С копьем в лапе бельчонок встал, балансируя на носу лодки. — Гребите! Гребите, мореходы!До беглецов было уже не более трети корпуса лодки. Самким оттолкнулся и взвился в воздух. Волна успела замочить ему лапы, но он приземлился точно на корме вражеской лодки. Крыса замахнулась на него веслом, но Самким увернулся и тут же нанес ей удар в живот.Детбраш повернулся, размахивая мечом Мартина Воителя, и пошел на Самкима. Крик лиса перекрывал грохот бури:— Сейчас я выпущу тебе кишки, щенок! 32 Фераго вытянувшись лежал на камне. Старая накидка была насквозь пропитана водой, которой Гнилоух поливал его обожженную спину. Фераго лежал на животе, притворяясь спящим, и внимательно следил за окружающими. Убийца ожидал покушения на свою жизнь. Кто отважится, Клитч или кто другой, он не знал, но был уверен в одном: беспомощный вожак — лакомая приманка для мятежника. Когда чуткий слух уловил предательский шорох в прибрежных камнях, убийца подозвал к себе Гнилоуха.Тот смертельно устал после того, как целый день возился с Фераго, однако немедленно приблизился и коротко отдал честь:— Да, хозяин? Что я могу сделать для тебя? Фераго медленно стал подниматься и покачал головой:— Гнилоух, ты хорошо поработал. Выглядишь ты совсем усталым.— Нет, хозяин. Я свеж, как маргаритка. Мой долг — вылечить тебя.Убийца добродушно потрепал крысу за ухом:— И ты отлично справился, Гнилоух. Моя мать не возилась бы со мной так, как ты. Я хочу пойти взглянуть, чем занят мой сын. Ты можешь спокойно отдыхать всю ночь. Иди сюда, ложись на этот камень. Он большой и гладкий.Гнилоух попытался что-то возразить, но Фераго оказался прав, камень и впрямь был прохладным и гладким. Гнилоух лег и зевнул:— Спасибо, хозяин.— О, это самое меньшее, что я могу для тебя сделать. — Голубые глаза Фераго ласково улыбались. — Вот, сейчас я укрою тебя своей накидкой. Ты не поверишь, какой мягкой сделала ее твоя вода. Как ты себя чувствуешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71