— Меня зовут Самким. Это Арула. Ты, конечно, прав, мы оба из аббатства Рэдволл. Почему ты говоришь, что нам незачем торопиться?Фургль терпеливо подождал, пока Самким не спрятал стрелу:— Потому что один из них очень болен. Он не может идти. А вот я, например, и дня в своей жизни не болел. Пойдемте, я провожу вас.Без дальнейших слов отшельник двинулся в путь. Самким и Арула с трудом поспевали за размашистым шагом своего проводника.Через час они оказались на уже известной нам полянке.Арула заметила лежащего ничком Туру:— Посмотрите, это Тура. Он, должно быть, болен.— Подождите! — Фургль преградил им путь к Туре. — С этими хищниками ничего нельзя знать заранее. Дай-ка мне стрелу, Самким. Посмотрим, болен он или притворяется.Фургль отломил наконечник стрелы и привязал к месту надлома пучок листьев. Затем протянул стрелу обратно Самкиму:— Теперь стреляй, бельчонок.Самким приладил стрелу и сделал меткий выстрел. Стрела попала Туре в спину и упала рядом на траву. Тура не двигался.— Так я и думал, он мертв, — уверенно кивнул отшельник.Его спутники кинулись к неподвижному телу. Самким перевернул его на спину:— Мертв? Не могу поверить!Фургль потянул друзей прочь от мертвеца:— Не подходите слишком близко, он умер от лихорадки. Ну ладно, рад был повстречаться с вами, но сейчас я должен идти по своим делам. Если вы намерены похоронить его, то надо сделать это быстро, только старайтесь не прикасаться к нему. До свидания.В мгновение ока он исчез в глубине леса.Самким покачал головой:— Не очень-то похоже на настоящего жителя леса, я бы сказал. Впрочем, полагаю, у него были на то свои причины. Сейчас нам следует похоронить Туру и надо догонять его друга Битоглаза. Ха, что это за друг, оставил своего товарища умирать в одиночестве. Меча, между прочим, нигде не видно, значит, он унес его с собой. Арула, где ты?Кротиха уже рыла яму рядом с телом Туры. Темные комья так и взлетали вверх, когда она вгрызалась в землю своими острыми когтями.— Уф, готово! Теперь осталось только подтолкнуть его твоим луком, Самким.Самким так и сделал, и тело соскользнуло в яму. Арула быстро стала закидывать его землей, которую она выбросила наружу.— Лучшее, что мы могли сделать для бедняги.Хотя в тот день на ланч в аббатстве были только легкий летний салат и ежевичные лепешки, брат Ревунчик чувствовал себя очень уставшим и насквозь вспотевшим. Он вышел из кухни и направился на берег пруда, где было чуть прохладнее. Толстяк снял с себя шапочку и передник и вытер лоб листком щавеля. На берегу показался Труг, тащивший за собой сеть для рачков:— Эй, старина, где лепешки к чаю?Брат Ревунчик тяжело плюхнулся на землю и покачал головой:— Дались тебе эти лепешки. Знаешь, Труг, я ужасно зябну сегодня.Труг сел рядом с ним:— Думаю, это из-за твоих горячих духовок, приятель.— Нет, я сегодня вообще плиту не разжигал. Бррр! Как холодно!— Холодно? Да сейчас середина лета, дружок. Не знаю, с чего это тебе холодно. Да ты весь мокрый от пота!Брат Остролист, стоя у окна изолятора, вытряхивал одеяло, когда Труг позвал его:— Эй, брат. Брату Ревунчику что-то не слишком хорошо. Может, мне перенести его в лазарет, чтоб ты мог им заняться?Остролист аккуратно сложил одеяло:— Будь добр, принеси его наверх, Труг. — Когда тот исчез из виду, Остролист повернулся к ежонку, сидевшему на краешке кровати: — А теперь закрой глаза и открой рот, Бринкль. Будь паинькой, это лекарство поможет тебе чувствовать себя лучше и не потеть. Скоро будешь как огурчик, поверь мне, малыш.Тодд Иголка обнаружил своего старого друга крота Беррли в одной из винных кладовых сидящим у бочки с октябрьским элем. Еж осуждающе постучал по полу своей палкой:— Ты все не напробуешься нашего эля, Беррли?Обычно блестящие глаза крота были сегодня тусклыми, как пуговицы. Он еле-еле помахал лапой своему другу:— Ох! Уходи, Тодд. Я чувствую себя страшно и ужасно, ни одна капля эля не коснулась сегодня моих усов.Тодд взвалил Беррли на спину:— Поехали в изолятор, дружище. Может, ты заболел или еще что.К вечеру изолятор был полон. Аббатиса Долина и Остролист обсуждали возможность использования верхних галерей в качестве дополнительного лазарета.— К нам пришел Фургль Отшельник, — доложила Вера Иголка аббатисе. — Ты не поверишь, он видел сегодня Самкима и Арулу.Сидя в комнате аббатисы, Фургль с удовольствием пил настойку из буковых орешков и ел сливовый пудинг. Утолив голод, он обернулся к аббатисе:— У меня есть для тебя чрезвычайно важная новость.Долина нервно сунула лапы в рукава:— Ты про Самкима и Арулу? С ними что-нибудь случилось?— О, они в порядке, в полном порядке. Я хотел рассказать о ласке. Одной из тех, что были здесь в аббатстве. Сегодня днем после обеда бедняга упал и умер. Я совершенно уверен, он умер от болотной лихорадки!— Болотная лихорадка! Ты уверен, Фургль? Старик грустно кивнул. 15 Мара проснулась оттого, что нечто тяжелое прижало ее к земле. Воздух был наполнен ликующим кваканьем. Она попыталась встать, но не смогла.— Что происходит? Пиккль, проснись! Рядом зашевелился Пиккль:— Слышь, что это? Вонища-то!Мара полежала минуту, осмысливая ситуацию. Они были опутаны сплетенной из тростника сетью, придавленной к земле валунами. Через мелкую ячею она повсюду видела сотни огромных жаб, эти твари кривлялись в победном танце, зобы их то раздувались, то опадали, когда они издавали пронзительное кваканье. Большинство жаб было вооружено трезубцами и ременными пращами.Ящерица Свинки торжествующе выпрыгнула вперед, потрясая кинжалом и сломанным дротиком, которые были единственным оружием Пиккля и Мары.— Ксс! Как себя чувствуете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71