И водка, и колбаса с сыром были взяты на кладбище специально для нее, и она
умела оценить это. Осип никогда не пил - ни за рулем, ни без руля. В молодости
набаловался, хватит, - так это называлось.
Она тоже о нем заботилась. В ресторанах всегда заказывалась и упаковывал
ась отдельная порция, отправлялся официант - специально для него. Она ник
огда не держала его “просто так”, лишь бы стоял, не вызывала без нужды, не х
амила ему и не помыкала им.
Вдвоем они были отличной командой, хоть Осип терпеть не мог ее мужа и нико
гда и никуда его не возил.
- Найми ему такси, Инна Васильевна, - как-то сказал он в сердцах, - а у меня маши
на того... сломалась.
Инна не стала уточнять, что случилось с машиной, которая только утром исп
равно отвезла ее в Совет Федерации, и Виктор поехал на такси.
Впрочем, когда через два часа ей опять понадобилось “выезжать”, Осип бод
ро доложил, что готов.
- А машина? - спросила она, для того чтобы прояснить все до конца. Она терпеть
не могла двусмысленных положений. - Машина-то сломалась.
- Починилась, - буркнул помрачневший Осип, - как сломалась, так и починилась.


* * *

И все стало ясно, и с тех пор Виктор только на такси и ездил - пока не купил с
ебе свою, отдельную машину, к которой Осип даже не притронулся ни разу, все
уклонялся под разными предлогами.
Инна правила игры приняла - хоть иногда водительская причастность к ее л
ичной, частной и всякой такой жизни утомляла и раздражала.
За тонированным автомобильным стеклом, неслышно разговаривая и пряча в
шарфы покрасневшие носы, прошли какие-то люди, совсем незнакомые. А потом
знакомые, а следом опять незнакомые. Мигалка на гаишной машине крутилась
как будто из последних сил, изнемогала от обилия начальства.
Инне и ее машине места в “траурном кортеже” не полагалось, не по статусу е
й было, а проситься в чью-то чужую машину, “по статусу”, она не стала.
Король умер, а который из королей будет здравствовать впредь, пока непон
ятно. Можно ведь и не угадать, ошибиться, а ей никак нельзя ошибаться.
Она хотела остаться на работе, нет, она должна остаться на работе! Она долж
на сделать сумасшедшую карьеру - еще более сумасшедшую, чем та, которая уж
е сделана, - и прямо сейчас, и чтобы ее муж узнал об этом и понял, как много он
потерял, променяв ее, Инну, на “новую счастливую семейную жизнь”! И чтобы о
н кусал себе локти, бился головой об стену, выл на луну, и чтобы она стала го
рдой победительницей, а он - униженным и раздавленным ее карьерным велич
ием, и пусть даже это абсолютно житомирский вариант “страшной мести”! Ей
нужен именно такой - киношный, надуманный, со слезами, пафосом, со всеми кл
ассическими атрибутами раскаяния, - иначе она не справится.
Для всего этого она должна остаться на работе, сыграть безошибочно и точ
но. Это возможно - Якушев позвонил именно ей. В Москву позвонил, вызвал в Бе
лоярск, хоть до сих пор и не принял, и она не может и не должна вести свою соб
ственную игру, пока не узнает, какие планы у первого зама - в отношении ее.

- Сергей Петрович, мухинский водитель, сказал, что, мол, теперь Хруста вози
ть станет. А это первый признак, что того на губернаторское кресло прочат
, - негромко сообщил Осип Савельич. - Слышь, Инна Васильевна?
Водители и охрана всегда знают все. Водители и охрана в курсе назначений
и отставок задолго до того, как они случаются. Водители и охрана - источник
самой полной и оперативной информации; жаль, Гарик Брюстер и его коллеги
ничего об этом не знают.
- Правда Хруст придет?
- Да подожди ты, Осип Савельич! Придет, не придет - сначала пусть выборы назн
ачат, а там посмотрим.
- Оно конечно. Посмотрим. Только это верный признак, Инна Васильна. Ты... учит
ывай.
- Учту.
- Едем куда? В “Сосны”?
“Соснами” назывался загородный поселок, где были дачи у всей “правящей э
литы”, и у покойного Мухина тоже. Там должен собраться “узкий круг” - “широ
кий” поминал губернатора в главном городском концертном зале, который с
ам Мухин и отстроил и страшно им гордился.
“Про нашу залу, - гремел он в отчетном докладе, - и на Москве заговорят!”
Вот такой он был, губернатор Мухин Анатолий Васильевич.
И несколько дней назад он застрелился ночью в своем кабинете.
Почему? Почему?!
- Да, Осип Савельич, в “Сосны”. А к десяти часам... обратно в город.
Водитель ничего не спросил - куда, зачем. Обратно так обратно, в город так в
город, он свое место знает, дело справляет отлично, а ежели когда и вмешива
ется, то только вот как сейчас - водочки дать хлебнуть с мороза, колбаски п
рипасти, упредить, рассказать, что знает и что слышал, а этот самый Хулио И
глесиас никогда ему не нравился! Разве у такой бабы, как его Инна Васильев
на, может быть мужик - слизняк?! Тьфу, гадость какая, вспомнить противно, опо
ганился весь - от одних только мыслей!
Машина осторожно тронулась с места, протиснулась мимо гаишной мигалки и
кучки замерзших милиционеров, мимо ряда черных и длинных официальных ав
томобилей, стоявших с работающими моторами, прокатила по расчищенной и у
катанной кладбищенской аллее к воротам. Инна смотрела в окно, как в сером
небе неслышно кричат галки и все кружатся и кружатся над голыми, дрожащи
ми от енисейского ветра кронами. В голове как будто что-то звенело - то ли о
т водки, то ли от ветра, - и щеки сильно загорелись, и пальцы.
Мобильник зазвонил и завозился в кармане шубы, и она долго не могла его вы
тащить.
Гаишник у кладбищенских ворот отдал честь. Инна кивнула, словно он мог ее
видеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15