Харбин внимательно посмотрел на отца. Урза похудел и стал похож на птицу. Волосы побелели, он даже немного полысел, так что шевелюра не прикрывала изрезанный морщинами лоб. Он начал носить очки постоянно. Единственное, что приходило на ум при взгляде на него, – он стар и он устал.
– Отец, полагаю, вы ознакомились с моим предварительным отчетом, – вежливо, но настойчиво начал Харбин.
– Да, я прочел его, – сказал Урза, похлопав рукой по толстенной папке с бумагами. – И хочу сказать: тебе крупно повезло. Знаменитые юго-западные ураганы разбили в щепы не одну лодку и не одного достойного моряка отправили на дно. И твоя мать, и твоя жена не находили себе места от беспокойства. Я надеюсь, ты уже повидал их.
– Я послал им весточку, отец, но первым делом направился к тебе, – ответил Харбин.
Урза с удивлением поглядел на сына, затем кивнул.
– Ты обнаружил что-то интересное? – сказал он.
– Я нашел остров, – сказал Харбин. – Больше чем остров, огромный массив суши, расположенный к юго-востоку от Корлиса. Там очень много лесов, с воздуха видны и гигантские горы, не меньшие, чем Керские хребты. На обратном пути я очень подробно отмечал маршрут, запоминал все приметы, и я уверен – даже несмотря на ураганы, мы сможем добраться до него еще раз.
Урза ничего не ответил, он медленно потирал руки.
– Там столько дерева, что можно построить армаду орнитоптеров, а в горах полно руды – на легион мстителей, – продолжил Харбин. Лицо молодого человека светилось от предвкушения перспектив. – Это шанс склонить чашу весов в нашу пользу в этой войне.
Урза продолжал молчать, нахмурив брови! Харбин в недоумении спросил:
– Господин, я что-то не то говорю?
Урза поднял брови и покачал головой. Харбин отметил, что даже не подозревает, о чем думал отец, слушая его речь. Урза вдруг спросил его:
– Харбин, ты не заметил ничего особенного на пути домой, в Пенрегон?
Харбин задумался.
– Нет, сударь,
– Что ты видел на земле? – спросил изобретатель. Харбин пожал плечами.
– Шахты, фабрики, заводы, башни, крепости. Все как всегда.
– Гмм, – сказал Урза. – Все как всегда. А ведь Аргив был знаменит своими зелеными лугами, холмами и поместьями. Ты знаешь об этом?
– Я изучал историю, – ответил Харбин.
– Не такая уж давняя история, сынок, – я все это видел своими глазами. Корлис был покрыт лесами, а теперь между столицей и побережьем пня не сыскать. Иотия была бескрайней плодородной равниной. Теперь там ничего не растет, а на Полосе мечей почва спеклась от жара и гари.
– Во всем виноваты создания Мишры, – молниеносно ответил Харбин. – Все эти его подземные капканы и чертовы колеса. Он скорее уничтожит землю, чем отдаст ее тебе.
– Да, изобретения кадира оставляют следы, которые трудно не заметить, – сказал Урза, не желая даже произносить имени своего брата. – Но разве я и мои создания лучше? Мы, аргивяне, в погоне за средствами для ведения этой войны истощили и обобрали все наши земли. От выживших сардских гномов доходят вести, что в их стране с небес льется жгучий дождь, разъедающий кожу, портящий любую оставленную вне укрытия машину. Да, кадир завоевывал страну за страной и отбирал у побежденных все. Разве мои усилия приносили иные плоды?
От удивления Харбин не сразу нашелся, что ответить. Помолчав, он сказал:
– Господин, вас ли я слышу? Что произошло, о чем я не знаю?
Урза улыбнулся.
– Интересно получается! Все знают, что я чем-то обеспокоен, и только я не знаю об этом! – сказал изобретатель и уселся за свой рабочий стол. – Я перечитывал записки Рихло. Ты знал его?
Харбин ответил:
– Он был начальником над подмастерьями в школе изобретательства. – Тут он догадался, в чем дело, и добавил: – Я не знал, что он умер. Мои соболезнования, отец.
– Да, он умер, пока тебя не было, – сказал Урза. – Я знал его еще подростком, когда сам был маленьким. Он умер в библиотеке. И все же его смерть беспокоит меня.
Харбин ничего не ответил. Молодой человек полагал, что и он сам, и его отец уже давно привыкли к постоянным потерям, неизбежным во время войны, – людским потерям и потерям в боевых машинах. Но известие о том, что кто-то умер от старости, поразило Харбина, он задумался. Ведь Рихло был старше его отца, а это значит, что он действительно был очень старый человек.
– Как бы то ни было, я перебирал его архив и нашел переписку с одной моей старинной знакомой. Ее зовут Лоран. – Урза постучал пальцем по толстой пачке писем. – Она тоже ученая, но уехала в Терисию, когда ты еще был маленький.
Харбин понял отца. Терисия пала под натиском врага, город разграбили и сожгли. С тех пор город несколько раз переходил из рук в руки. Если Лоран уехала туда, то, верно, ее давно уже нет в живых.
– Лоран пишет о каких-то приемах медитации, над которыми они работают в Терисии – прости, работали в то время, – продолжил Урза. – Эти приемы, по ее словам, позволяли медитирующему контролировать материю и управлять живыми существами. Летать. Мгновенно перемещаться на большие расстояния. Разрушать предметы. Что ты думаешь об этом?
– Я бы сказал, что… в общем, я сомневаюсь в том, что это правда, – сказал Харбин.
– Сомневаешься? – переспросил Урза, заметив, что Харбин запнулся. – Что ты имеешь в виду?
– Все это кажется мне совершенно невероятным, – сказал Харбин. – Как это – летать без орнитоптера? Ты когда-нибудь сталкивался с подобным?
Урза ответил не сразу, и Харбин снова задался вопросом, о чем же думает его отец. Изобретатель поднял руку и сжал в ней амулет.
– Нет. Напрямую не сталкивался. Иногда, когда я начинаю работать над новой машиной, я словно ловлю искру – такое возникает ощущение, и все сразу становится на свои места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164