Мародерства практически не было – в городе после штурма нечего было красть. От Кроога остались лишь стены и холм из серых камней, спускавшийся к реке, а за стенами – шалаши беженцев, которые из глупости или упрямства не желали покидать родные места.
Звено орнитоптеров приземлилось на небольшом холме, где еще недавно стоял дворец. Урза и Шараман покинули свои машины, но третий пилот остался в кабине, готовый в случае опасности тут же взмыть в воздух.
Урза переходил с места на место, периодически застывая в неподвижности, изредка переворачивал камни или перетирал пальцами пыль. Шараману казалось, что Урза пытается представить, какое именно здание стояло в том или ином месте и где бы мог находиться он внутри этого здания.
Они нашли груду камней. Здание, которым они когда-то были, сначала сожгли, потом взорвали, потом перебрали по крупицам и сложили в груду поодаль. Шараман догадался, что здесь располагалась «голубятня» и что захватчики перетряхнули все до последнего, выкопали все, что смогли, дойдя до самого гранита. Урза встал в центр круга, затем опустился на колени и закрыл глаза руками. Там, где стоял его дом, не осталось даже камня, к которому он мог бы прикоснуться.
В ворота потянулись люди. Шараман сначала забеспокоился, но затем понял, что это иотийские беженцы. Оставив Урзу предаваться воспоминаниям, Шараман вышел навстречу вновь прибывшим.
Лейтенант был в Крооге несколько раз – впервые он попал в столицу как летный курсант. Для мальчишки из восточных провинций город казался воплощением великолепия, а ему еще и повезло – по пути в Корлинду Урза сделал остановку рядом с селением, где он тогда жил, и его покатали на орнитоптере. Теперь ему казалось, что все это происходило в прошлой жизни, – могучий Кроог лежал в руинах.
Поговорив с беженцами, Шараман вернулся к Урзе. За ним шел мальчик.
– Командир, – тихо сказал он.
– А я еще бранил своего брата за то, что он ни одно дело не может довести до конца, – пробормотал Урза. Затем он краем глаза заметил Шарамана и, повернувшись к нему, встретил его уже Главным изобретателем. – В чем дело?
– Здесь люди, – сказал Шараман. – Они хотят знать, что им делать.
– Делать? – сказал Урза сдавленным голосом, – Что им делать? Скажи им, пусть отправляются на юг, или на восток, или на запад, или еще куда – в любое место, где, как им кажется, они будут в безопасности. Скажи, что здесь им нечего больше делать.
– Мне кажется, будет лучше, если вы сами скажете им это, командир, – сказал Шараман.
Урза взглянул ему прямо в глаза:
– И что я им скажу? Что я прошу прощения за, то, что не защитил их, что не оправдал их надежды? Что я в отчаянии, потому что меня не было с ними в тот день? Что я в отчаянии, потому что мой брат облапошил меня? Что я в отчаянии, потому что моя жена погибла, мой подмастерье пропал, а моя работа пошла прахом?
Голос Урзы становился все выше, и Шараман опасался, как бы Главный изобретатель не зарыдал. Но тот тряхнул головой и закончил:
– Нет, я не сумел защитить их, я проиграл сражение, и они проиграли его вместе со мной. Им следует найти того, кто не проигрывал таких сражений, и идти за ним. – Тут он наконец заметил мальчика. – А это кто?
– Говорит, что он один из ваших учеников, – сказал Шараман.
Урза сузил глаза:
– Возможно. Тебя зовут Рендалл?
– Санвелл, мой господин, – сказал юноша. – Рендалл мой младший брат. Господин Тавнос доверил ему увести из города орнитоптер.
Урза перевел взгляд на Шарамана, и, в его глазах снова затеплился огонь.
– Орнитоптер? Ты хочешь сказать, кто-то сумел бежать из города на орнитоптере?
Сбивчиво, запинаясь, Санвелл пересказал историю, которую услышал от соученика после битвы. Его младший брат погрузил на орнитоптер важные бумаги и детали и улетел на восток. Нет, он улетел один. Да, господин Тавнос отдал ему приказ лететь в Аргив, если потребуется. Нет, сам он не знает, что сталось с господином Тавносом и королевой. Его мститель пал под натиском превосходящих сил противника. Многих он убил, но на место павших вставали новые воины.
Когда Санвелл закончил, Урза встал, в его глазах полыхал огонь.
– Вот как, братишка, – сказал он, – значит, ты и это дело не сумел довести до конца. Шараман!
– Я здесь, командир!
– Я хочу, чтобы ты отвел оставшиеся войска на юг. Перегруппируйтесь, как сможете, и укрепите порты.
– Есть, командир. А куда направитесь вы?
– Я отправляюсь за знаниями, которые спас для меня Тавнос. Рендалл!
– Санвелл, мой господин.
– Есть ли здесь еще мои ученики? Санвелл оглянулся кругом.
– Нет, мой господин.
– В таком случае ты летишь со мной, – резко сказал Урза. – Нам нужно отыскать твоего брата с чертежами и начать все сначала. И на этот раз, – сказал Главный изобретатель посреди руин Кроога, – на этот раз, братишка, я не остановлюсь и не пощажу тебя. На этот раз мы поквитаемся. Будь я проклят, если будет иначе!
Словно в ответ на его слова, с реки задул холодный ветер, вороша пепел под ногами.

В пещеры Койлоса пришли гости. Гости не из Аргива.
Гости пришли из монастыря, расположенного на северном берегу континента, в теократическом государстве, где поклонялись могуществу и великолепию транов и, что особенно важно, транским устройствам. Монахи считали своей весьма обширную территорию, но вели подчеркнуто отшельнический образ жизни и проповедовали невмешательство. Они давно смирились с тем, что другие культуры не разделяют их уважения к механизмам: одни, как фалладжи, пытаются что-то выгадать на обмене старинных механизмов, другие, как аргивяне, пытаются сделать их копии, не годящиеся оригиналам в подметки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164