— А как же! В том-то и дело, с ума можно спятить! Сейл от меня позвонила и предупредила! Назавтра он ей розы прислал, признался в вечной любви, поклялся, что больше такого не повторится, и она поскакала назад, будто ей сделали большущее одолжение. Как вам это нравится?Джек постепенно распалялся, слушая Шаффера. Наконец, повернулся к нему на сиденье:— И вы только теперь мне об этом рассказываете? — Фактически не крикнул, но однозначно дал понять, что кипятком писает.— А что? В чем проблема?— Не надо мозги пудрить! Вы же знаете, никто связываться не станет, как только узнает, что ваша сестра мазохистка.— Нет...— Вот что я вам скажу. — Он нащупал ручку дверцы. — Прихватите дубинку, подкараульте его в переулке или на автомобильной стоянке. Справитесь своими силами.— Постойте! Пожалуйста! Разве я об этом не думал? Уже грозил при свидетелях. Если с ним что случится, меня первого заподозрят. Не могу пойти на преступление, когда у меня своя семья, дело... Детям надо что-то оставить... Расправлюсь с Гасом — попаду в тюрьму. Он меня всего лишит. Жена с детьми окажутся в каком-нибудь приюте, а он переедет в мой дом. Система правосудия!Джек ждал окончания долгой паузы. Вот она, знакомая «уловка-22» «Уловка — 22» — в одноименном романе Джозефа Хеллера абсурдная бюрократическая уловка, ставящая человека в безвыходное положение.

, которая не позволяет ему выйти из дела.— Я думал, — заговорил, наконец, Шаффер, — привезу вас сюда, увидите, какой он здоровяк рядом с маленькой слабенькой Сейл...— И что? Зальюсь слезами? Забудьте. Даже если хорошенько припугнуть мерзавца, ничего не изменится. По-моему, у вашей сестры проблем нисколько не меньше, чем у него самого.— Правда. Я с парой докторов разговаривал. Говорят, какая-то взаимозависимость. Ничего не пойму. — Он покосился на Джека: — Поможете?— Не вижу способа. Во-первых, семейное дело всегда трудно улаживать, а в данной ситуации особенно. Мои методы тут не помогут.— Понимаю... знаю, обоим надо в психушку, Сейл в любом случае. Не скажу насчет Гаса. По-моему, его уже не вылечишь. Думаю, ему нравится избивать ее. Слишком нравится... Не отступится, несмотря ни на что. Тем не менее, хочу попытаться его отучить.— Вряд ли он пойдет к психиатру только потому, что вам или еще кому-то этого хочется.— Конечно, не пойдет. Может, его в больницу забрать... — Шаффер поднял брови, предлагая Джеку закончить мысль.— Вы действительно думаете, что, если вашего зятя временно уложить на больничную койку, самого сделать жертвой насилия, он возьмется за ум и начнет просить помощи?— Стоит попробовать.— Нет, не стоит. Экономьте деньги.— Ну, если не образумится, можно уговорить лечащего или другого врача, чтоб его образумили.— Уверены, что это изменит дело?— Не знаю. Я на все готов, кроме убийства.— А вдруг не получится?Глаза Шаффера как бы ослепли.— Найду способ стереть его с картины. Навсегда. Даже если придется действовать собственными руками.— Я думал, вы беспокоитесь о семье и о деле.— Она моя сестра, черт возьми!Джек вспомнил собственную сестру, врача-педиатра. Невозможно представить, чтоб ее кто-то бил. В семнадцать получила коричневый пояс по карате, с тех пор никто ее не обижает. Сама отбивает любые удары или звонит старшему брату, судье, с головкой окуная обидчика в бездонный горячий источник судебных разбирательств. Или одновременно то и другое. Но если бы у нее был другой характер и кто-нибудь постоянно ее избивал...— Хорошо, — сказал он. — Посмотрим. Ничего не обещаю, подумаю, что можно сделать.— Спасибо. Большое вам...— За это заплатите половину — без возврата. Даже если я решу не браться за дело. Остальное по завершении.Шаффер прищурился:— Постойте секундочку. Давайте проясним. Хотите получить пять кусков без всяких обязательств?— Мне, возможно, понадобится не одна неделя на сбор информации, необходимой для принятия самого решения.— Что вам надо знать? Может...— Мы тут с вами торги не ведем. Вы уже от меня скрыли проблему с взаимозависимостью, откуда мне знать, что еще чего-то не скрываете?— Клянусь, ничего не скрываю!— Условия такие. Соглашайтесь, отказывайтесь — дело ваше.Секунду казалось, что Шаффер откажется. Потом он покачал головой:— Предлагаете сделать ставку на крапленую карту — вслепую. А у вас все тузы.— Метафоры перепутали, но понимаете правильно.— Ох, пропади все пропадом, — вздохнул он, копаясь в нагрудном кармане, вытаскивая конверт. — Вот деньги. Берите.Не скрывая колебаний, Джек сунул конверт под куртку.— Когда приступите?Он открыл дверцу, вылез из «ягуара».— Завтра вечером. 5 Джек поехал обратно в Манхэттен, но вспомнил, что, раз уж он в Куинсе, можно заскочить за почтой.У него пять платных почтовых ящиков — два в Манхэттене, один в Хобокене, один в Бруклине, большой в Астории на Стейнвей-стрит. Последний используется только для сбора. Раз в две недели поступления из всех платных ящиков отправляются в Асторию. Раз в две недели он садится на линию "Р", забирает всю почту. Легко — ящик всего в двух кварталах от станции подземки.Поставил машину перед большой, ярко освещенной витриной почтово-посылочной конторы Карсмена, затрусил к дверям. Карсмен избран потому, что работает круглосуточно. Служащий за решетчатым окошком у дальней стены едва поднял глаза на вошедшего, но Джек все равно отвернулся. Открыл ящик, вынул четыре желтых конверта, вымелся в дверь, умчался по Стейнвей-стрит в фургоне Эйба, затратив на все про все меньше минуты.Шмыгай туда-сюда в вечернее время, никого не видя, ни с кем не разговаривая — только так останешься на лету.По пути вытряхнул содержимое на соседнее сиденье, просматривая у светофоров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95