— Вот что произойдет, как только вы будете готовы выступить, а артиллеристы займутся своим делом: я взорву Лодзь к чертовой матери, а вы — и все остальные — наброситесь на ящеров, которые будут стараться понять, что произошло. Другими словами, война возобновляется.
Ягер подумал, попало ли его сообщение евреям в Лодзи? Если так, интересно, смогли они отыскать бомбу, которую эсэсовец спрятал где-то там? И главное:
— Что сделают ящеры, если мы взорвем Лодзь? Они отвечали городом на каждую бомбу, которую мы взрывали в ходе войны. Сколько городов они разрушат, если мы применим такую бомбу, нарушив перемирие?
— Не знаю, — ответил Скорцени. — Я знаю, что никто не просил меня беспокоиться по этому поводу, а потому и не собираюсь. У меня есть приказ взорвать Лодзь в ближайшие пять дней, так что целая толпа длинноносых жидов улетит в небо вместе с ящерами. Мы научим ящеров и тех, кто к ним подлизывается, тому, что мы слишком страшные, чтобы препятствовать нам.
— Если взорвать евреев, то чему это научит ящеров? — Ягер почесал голову. — Почему ящеры станут беспокоиться о том, что случится с евреями? И с кем мы воюем — с евреями или с ящерами?
— Черт возьми, мы находимся в состоянии войны с ящерами, — ответил Скорцени, — и мы всегда воюем с евреями, так ведь? Ты это знаешь. Ты достаточно плакал и стонал об этом. Поэтому мы взорвем кучу жидов и кучу ящеров, и фюрер будет так счастлив, что станцует джигу, как он сделал, когда мы свалили лягушатников в девятьсот сороковом году. Итак — максимум пять дней. Ты будешь готов выступить?
— Если мои танки вернутся из мастерских, то да, — сказал Ягер. — Как я сказал, кто-то должен подстегнуть механиков.
— Я позабочусь об этом, — пообещал эсэсовец, широко и злобно улыбаясь. — Как думаешь, они не зашевелятся быстрее, если под ними загорится земля?
Ягер не рискнул бы биться об заклад, ставя на то, что Скорцени не высказался в буквальном смысле слова.
— Я им разъясню, что если они не обрадуют меня, то будут отвечать перед Гиммлером. С кем лучше иметь дело, со мной или с маленьким школьным учителем в очках?
— Хороший вопрос, — сказал Ягер.
Если рассматривать Скорцени просто как человека, то он куда страшнее Гиммлера. Но Скорцени — всего лишь Скорцени. Гиммлер же олицетворяет организацию, которую возглавляет, и эта организация придает ему устрашающие черты совсем другого масштаба.
— Правильный ответ: лучше, чтобы никто из нас двоих не разозлился, не говоря уже о том, чтобы разозлились оба вместе, — сказал Скорцени, и Ягер вынужден был согласиться. — Как только бомба взорвется, вы двинетесь на восток. Кто знает, ящеры могут удивиться так сильно, что ты ухитришься раньше времени посетить свою русскую подругу. Как тебе это нравится? — Он покачал бедрами вперед и назад, намеренно неприлично.
— Мне доводилось слышать идеи, которые мне нравились меньше, — сухо ответил Ягер. Скорцени гулко расхохотался.
— Бьюсь об заклад, так и было. На самом деле. — И без предупреждения он задал совершенно другой вопрос. — Она еврейка, эта твоя русская?
Он спросил это самым обычным тоном, каким полицейский сержант интересуется у подозреваемого в краже, где он был в одиннадцать часов ночи.
— Людмила? — спросил Ягер, испытывая облегчение оттого, что может говорить правду. — Нет.
— Хорошо, — сказал эсэсовец. — Я так и думал, но хотел знать наверняка. Значит, она не рассердится на тебя, если Лодзь взлетит на воздух, правильно?
— Не думаю, — ответил Ягер.
— Это прекрасно, — сказал Скорцени. — Да, это прекрасно. Тогда и тебе будет хорошо. Помни, пять дней. Ты получишь свои танки, или кто-то пожалеет, что вообще родился на свет.
Посвистывая на ходу, он направился в лагерь.
Ягер последовал за ним, но медленнее, стараясь не выдать своей задумчивости. СС разрубила на части польского фермера, узнав, что он был замешан в передаче сведений евреям в Лодзь. А теперь Скорцени спрашивает, не еврейка ли Людмила. Скорцени, конечно, не знает всего, иначе некто Ягер уже не был бы командиром полка. Но подозрения росли, как ростки, пробивающие толщу гнилых листьев.
Ягер подумал, не следует ли передать в Лодзь еще одно сообщение через Мечислава, но решил, что сейчас не стоит испытывать судьбу. Он надеялся, что евреи уже получили его предупреждение и нашли бомбу. Надежда эта частично родилась из стыда за позорное отношение к евреям, которое практиковал рейх, а частично из страха: что ящеры сделают с Германией, если немцы взорвут атомную бомбу в то время, когда идут переговоры о перемирии? Сказать, что они воспримут это с неудовольствием, было бы очень мягко.
Познакомившись с Мордехаем Анелевичем, Ягер понял, что евреи нашли в нем прекрасного руководителя. Если он узнал, что Скорцени спрятал в Лодзи бомбу, он перевернет землю и небо, чтобы отыскать ее. Ягер сделал все, что только было в его силах, чтобы предупредить евреев.
Через пять дней Скорцени нажмет кнопку. Может быть, покажется, что поднялось новое солнце — как это было под Бреслау. А может быть, вообще ничего не произойдет.
И что тогда сделает Скорцени?
* * * Разгуливать в полный рост на виду у ящеров казалось неестественным. Остолоп Дэниелс обнаружил, что непроизвольно подыскивает ближайшую воронку от снаряда или кучу обломков, за которой можно укрыться, если снова раздастся стрельба.
Но стрельба не возобновлялась. Один из ящеров помахал ему чешуйчатой рукой. Он ответил тем же. Такого перемирия на его памяти еще не было. Тогда, в 1918-м, стрельба остановилась из-за того, что бошей сильно прижали. Теперь не то — ни одна сторона не уступила другой. Он думал, что бои могут возобновиться в любое время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229