он все больше входил во вкус и не собирался умолкать. — Купите ей дюжину коров, чтобы доила, заставьте пахать землю, порите ее время от времени для порядку — и, как знать, может, из нее получится более или менее сносная жена.
Кристин ткнула его локтем в бок. Она попыталась нахмуриться, но не смогла удержаться от смеха. Лучистые серо-голубые глаза — наверное, уже в сотый раз за день — нашли глаза Бака, и он ответил ей любящим взглядом.
— Простите моего кузена, джентльмены, иногда он ведет себя не лучшим образом. Надеюсь, вы меня извините, но мне необходимо умыться и переодеться. К тому же я умираю от голода.
Заговорщически подмигнув Берии, Густав произнес громким шепотом, приложив руку ко рту:
— Предупреждаю, ни в коем случае не бери в рот тушеное мясо, которое приготовила Бонни!
— Да уж, это точно: такую стряпню я не дал бы и собаке, — добавил Берни.
Кристин заметила взгляды, которыми обменялись Берни с Густавом. Она была рада, что за время ее вынужденного отсутствия между молодыми людьми завязалась дружба.
— Постыдились бы так шутить! Бонни, я бы на твоем месте предложила им самим для себя готовить. Посмотрим, что они тогда запоют.
— Ужасно не хочется в этом признаваться, Кристин, но на этот раз они правы. Ладно, хватит болтать, а то воду для мытья придется греть заново, — деловито распорядилась Бонни. — Мужчины, вам придется пока погулять… хотя бы с полчасика, а Кристин тем временем приведет себя в порядок. — Последние слова девушка произносила уже на ходу — они с Кристин направились к дому.
Бонни попросила у Бака разрешения похоронить Дела Гомера на том же холме, где покоилось тело Ярби Андерсона, и он согласился.
— В городе у него нет друзей, — пояснила Бонни, — у него вообще никого нет. Мне невыносима мысль, что его тело погрузят в повозку и увезут вместе с трупами бандитов… словно он ничем от них не отличался. Дел был противоречивым человеком, в нем уживалось и плохое, и хорошее.
Чтение молитвы и исполнение религиозного гимна над могилой наемного убийцы кому-то могло бы показаться святотатством. Однако там, на холме, у подножия вековой сосны, — там не имело значения, чем этот человек занимался при жизни. Над могилой стояли те, кого Дел Гомер спас от верной смерти. Когда короткий обряд был завершен, Клив и Диллон засыпали могилу землей.
Бонни положила на свежий могильный холм еловую ветку, обвитую лентой.
— Прощай, Дел… и спасибо тебе, — прошептала она, смахивая слезу.
Часом раньше Клив и Джилли провели Бака в конюшню, где в одном из стойл были сложены шесть трупов. Лицо шерифа Лайстера отмыли, но на его рубашке остались следы отравленной пищи.
— Не знаю, от чего он умер: или захлебнулся в тарелке, или еще раньше насмерть отравился аконитом, да и знать не хочу, — проворчал Джилли. — Знаю только, что этот ублюдок мог бы нас всех прикончить. Но на теле нет следов насильственной смерти, так что никто не сможет доказать, что мы убили шерифа.
Клив успел показать Баку бумаги, найденные в кармане Лайстера. Это были документы, удостоверяющие, что Кристин Андерсон продала ранчо «Аконит» «Земельной компании Форсайта».
— Им не терпелось избавиться от мисс Андерсон, — сказал Клив. — Если бы ее не стало, больше никто не смог бы оспорить подлинность ее подписи под этой бумажкой.
— Похоже, я в долгу перед Быстрым Бегом, — заметил Бак. Его прошиб пот при одной только мысли о том, что могло бы случиться, окажись Кристин в руках форсайтовых бандитов. — Как они сумели подобраться так близко к дому?
— Думаю, им просто повезло, что и ты, и Кривоногий отлучились с ранчо в одно и то же время, — ответил Джилли.
Девушки сняли с веревки чистые простыни и застелили кровать, на которой умер Дел. Постель опять стала такой, как прежде, но кровавое пятно на полу так и не удалось отмыть полностью.
— Оставь, Бонни, я потом закрою это место половиком.
Кристин хотелось, чтобы ничто не омрачало ее счастья. Она снова в доме, который успела полюбить, с ней кузен Густав и ее новые друзья, все они остались целы и невредимы, пройдя через ужасные испытания. Но самое главное — рядом с ней любимый мужчина, который — о чудо из чудес — оказывается, тоже ее любит.
За ужином собрались все, включая Тэнди. Потом Клив рассказал о том, как получил письмо Бака, сообщил, что ему удалось выяснить о махинациях Форсайта.
— Судья Уильяме отправился в Хелину, чтобы навести по регистрационным книгам справки о тех, кто подписывал документы на право владения земельным участком или просто покупал его, а потом якобы добровольно продавал Форсайту. Таких оказалось немало.
Полковник держал в руках весь город. И шериф, и управляющий банком, и единственный в городе адвокат — все состояли с ним в сговоре. Он имел в своем распоряжении деньги, оставленные ему в наследство покойной женой, и множество отъявленных головорезов. Число последних, впрочем, за прошедшую ночь уменьшилось — шестеро уже покойники, а еще с десяток мы спугнули, так что сейчас они, вероятно, уже где-нибудь в Вайоминге.
— Чем же вы их так напугали? — поинтересовался Джилли. — Я слышал, вы сыграли с ними какую-то шутку…
— Бандиты принимали Пабло за своего, поэтому он без помех с ними общался. На самом деле его прислал сюда Колин Толлмен, брат Диллона, чтобы присмотреть за… то есть, я хотел сказать, помочь нам, — с усмешкой поправился Клив, услышав недовольное ворчание Диллона. — Приехав в Биг-Тимбер, он присоединился к банде Брузы, чтобы разведать, что к чему. Так вот, вчера ночью Пабло по секрету сообщил каждому из бандитов, что племя сиу вышло на тропу войны и готовится отомстить за бойню у Песчаного Ручья…
— Но ведь это произошло почти двадцать лет назад, в шестьдесят четвертом, — с удивлением заметил Бак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123