– Слушаю вас, – ответил он предательски дрогнувшим голосом и вдруг с облегчением вздохнул – в трубке раздался четкий голос Аркана:
– Борис Степанович?
– Я!
– Это Анатолий.
– Я узнал, Анатолий. Ну, что случилось? Как ты, в порядке? Ты чего звонишь?
– Борис Степанович, я подумал и пришел к выводу, что, наверное, и впрямь сделал большую глупость, когда не отдал Мусе наш товар.
– Конечно, дорогой! Ну как ты мог так поступить, когда я предупреждал тебя...
– Понимаете, я очень хотел получить деньги. Возвращаюсь домой, а в карманах настолько пусто, что даже цветы матери купить не могу!
– Эх, нашел проблему! Да хоть меня попросил бы – я бы тебе пару тысяч уж во всяком случае нашел бы! Решили бы твои проблемы, а зачем же этого бандита напрягать?
– Не подумал.
– И что сейчас делать?
– А что, Борис Степанович, исправить положение сейчас уже никак нельзя?
– Как ты его можешь исправить?
– Давайте отвезем ему порошок прямо сейчас. Я сам извинюсь, скажу, что погорячился, что нервы после этих траханых гор совсем расшатались, в элементарных ситуациях сам себя контролировать не могу. Должен же он понять меня в конце концов! Как вы считаете, Борис Степанович?
Тихонравов беззвучно рассмеялся: ведь это было бы идеальным выходом из ситуации! Он смог бы объяснить Багирову, что мальчишка погорячился, а он, Тихонравов, его сумел уговорить, заставить передумать. Багиров, возможно, на радостях и простил бы их всех, а в первую очередь генерала, своего старого и преданного компаньона, никогда не подводившего Мусу.
– Конечно! – вскричал Борис Степанович в трубку. – Конечно, Толя! Даже не сомневайся! Давай отвезем порошок, а деньги я тебе сразу выдам. То есть не все, конечно, а так, пару тысяч, чтобы ты мог войти в дом родителей достойно – с подарками, с цветами. Чтобы ты мог разжиться одеждой...
– Борис Степанович, тогда давайте не будем терять времени, – перебил генерала вчерашний солдат. – Вы машину где оставляете, возле дома?
– Да!
– Садитесь в нее скорее, приезжайте за мной в Лужники, к метро. Я вас здесь жду. Это же как раз нам по дороге, если я не ошибаюсь.
– Конечно!
– Вы остановитесь у тротуара, а я сам к вам подойду. Вы же понимаете, мне с моим мешком по городу ходить и светиться особенно нельзя...
– Да, да! Конечно! Я выезжаю прямо сейчас! Жди меня там, Анатолий! Ну, ты молодец, брат!..
Несколько минут спустя из подъезда выбежал генерал, который на этот раз был одет в гражданское, и ребята в машине даже не сразу его узнали.
Он впрыгнул за руль своей «шестерки» и рванул с места так резко, что чеченцы, зазевавшись, не успели среагировать на прыткость своей жертвы.
Когда они опомнились и нажали на газ, дорогу их «БМВ» неожиданно преградил огромный шикарный джип.
Делом нескольких мгновений для ребят Александра Рудницкого было повязать чеченцев. Два изъятых при задержании «ствола» и пакетик с наркотиком, который был найден в кармане одного из них, стали вполне весомым аргументом в пользу их ареста, о чем в ту же секунду группой захвата было доложено по радиосвязи Банде.
А «опель» майора уже пробирался в потоке автомашин, стараясь не упустить из виду красную «шестерку» со спешащим в Лужники генералом...

* * *

– Я не понимаю, кто вы все-таки такие? – растерянно хлопал глазами Борис Степанович, пытаясь осознать новый поворот, который внезапно приняли события. – На кого вы работаете? Вы же не просто курьер, правда, Анатолий?
Он не успел еще остановить машину у станции метро, когда из припарковавшегося следом «опеля» выскочили какие-то ребята и в считанные секунды запрыгнули в салон его автомобиля. Кроме Аркана и Самойленко, которых генерал ожидал увидеть, теперь появилось и третье действующее лицо – здоровый мужик в спортивном костюме, от которого так и веяло спокойной уверенностью в собственных силах.
– Вы же солдат, Борис Степанович, – твердо произнес Аркан, и Тихонравов отметил, что таким тоном бывший старшина с ним еще не разговаривал. – Вы должны помнить, если эта наркота вам еще не окончательно запудрила мозги, что такое честь солдата, честь мундира, что такое боевое товарищество, что такое друзья, не сумевшие выйти из боя, в конце-то концов! Вы помните эти вещи, генерал?
– К чему вы клоните, Анатолий?
– За этот порошок, точнее, из-за него, там, в горах, остался взвод ребят. Молодых здоровых ребят, которых дома ждали родители. Мой взвод. И вы надеялись после этого, что я спокойно вернусь, сдам порошок в руки бандитов вроде вас и буду себе жить-поживать, проедая доллары, за которые заплачено чужой невинной кровью?
– Я не знал об этом!
– О чем?
– Я не знал, что погиб целый взвод! – воскликнул Тихонравов. – Как это случилось?
– Какая разница? Результат налицо, а как это произошло – не важно.
– Но я правда ничего не знал!
– Тогда знайте. И знайте, что не отомстить, не покарать виновных я не мог.
– Клянусь, что я не виноват. То есть виноват... Нет, то есть я хотел сказать, что не виноват именно в смерти ваших ребят. Я ведь только организатор, а все приказы отдавал полковник Игнатенко.
Это он руководил всем там, на месте, в Таджикистане.
– Мне кажется, это не так важно сейчас, когда ничего уже не исправить.
– Да, конечно... И все же – вас не останавливает теперь даже то, что вы знаете своего врага? Вы решились отомстить Мусе, Анатолий?
– Наверное, пора представить вам, Борис Степанович, моих друзей, – Аркан обернулся к своим товарищам, усевшимся на заднем сиденье «Жигулей» Тихонравова. – А уж после этого вам останется только решить для самого себя – с кем вы будете, на чьей стороне?
– Да? – Тихонравов забеспокоился – решительность и категоричность Аркана недвусмысленно намекали на то, что его ждет впереди мало приятного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92