Зато, когда я разглядела, как продавливается под ним земная твердь, сразу стали понятны причины такого несоответствия.
«Да это же сам Великий Полоз», – мелькнуло у меня в голове. – «О чем беседовать-то будем?» – ударилась я в легкую панику.
Про Полоза, Хранителя Золота, я вычитала еще в глубоком детстве, все у того же Бажова. В книжке он выглядел как очень мудрая, но местами тираничная личность невероятной мощи. Надо сказать, и в этой, не книжной, жизни Полоз был необычайно силен. Это было настолько заметно, даже невооруженным глазом, что я, привыкшая примерять на себя противников, отнесла этого конкретного индивидуума в разряд «расслабься и получи по полной программе, авось не дойдет до смертоубийства».
– Говорят, ты с Борилием теперь общаешься? – голосом невероятной гипнотической силы осведомился Полоз. – И как он?
Я поспешно поставила защиту, чтобы невзначай не угодить под влияние – ценю я свободу и независимость, а в собеседнике сила гипнотическая была, как у удава. Полоз заметил это, усмехнулся, и как-то ужался, что ли. Я убрала щит. Давящее ощущение пропало.
– Да, общаюсь, – осмелела я. – По-моему, он вполне ничего, обучает таких вот, как я, магическим премудростям. На Мане по утрам катается, но редко.
– А кто такая Маня?
Я пояснила. Полоз улыбнулся, в глазах мелькнули золотые искры. Это было завораживающе и очень красиво – аж мурашки по коже побежали.
Но не долго довелось мне наслаждаться приватной беседою. Не прошло и пяти минут, как рядом со мной нарисовался Илья. Встал друг мой металлический, приоткрыл рот, уставился на Хранителя с прямо-таки детским восторгом. Наверное, поэзию учуял. Я осмелела вконец, представила мужчин друг другу. На пару с Ильей мы осилили рассказ о начальстве и о его современном бытии. Добавили только, что не ведаем, чем он вне Заповедника занимается. Потом вкратце рассказали историю своего появления в этом измерении, добавили, что решили самостоятельно копать в поисках истины.
– Ишь, старатели! – усмехнулся Полоз. – Ладно, так и быть, помогу вам, чем смогу. Окажетесь в затруднительном положении, потрете кольцо, я буду к вашим услугам.
С этими словами он откланялся, а я с изумлением уставилась на свою левую руку. На безымянном пальце появилось изящнейшее золотое колечко. Шириной не более двух миллиметров, такой искусной работы, что казалось, было выполнено из кружева. Оно мне пришлось настолько по душе, что я даже удивилась – я никогда не терпела никаких украшений на руках. А тут на тебе – сидит украшение, как будто так и надо, и не вызывает непреодолимого желания «снять немедленно».
На аналогичном пальце металлиста тоже появилось кольцо, но совершенно другого дизайна, основным девизом которого были мужественность и простота. Обладатель шедевра с таким благоговением уставился на свою руку, что я почувствовала себя лишней. Тихонько отошла в сторонку, огляделась.
Большинство приглашенного народу собралось под сенью каменных дубов. Я заинтересовалась, пошла посмотреть, что же там такого интересного. Протиснулась в первый ряд, встала между друидом и беспокойным по жизни, но притихшим в данный момент элементалом-переростком Огневушкой. Да так и замерла. Под аккомпанемент этакого Леля, танцевал небольшого росточка молодой человек. Эмпат. Танцевал – это слабо сказано. То струился, как ручеек, шуршал собой по мелким камушкам, то был легким дуновением ветерка в жаркий летний полдень, то отдыхающими крестьянами в тени орешника, то самими орехами в ожидании того, что их сейчас сорвут. Он танцевал, и я постепенно втягивалась в рисуемый им пейзаж. Жизни – простой, как капля воды, гармоничной, закат над поймой лесной речушки, и таинственной, как отношения между мужчиной и женщиной.
А вечером бал, и синее вечернее платье, и сонм приглашенных гостей. И музыка, такая потрясающая, что казалось, маэстро зажигает на струнах человеческой души. Хозяйку я видела не часто, но само ее присутствие было заметно, иначе откуда в этом измерении, да светомузыка?
Танцевали все, или практически все. Даже друид, тоскующий по своей диковатой Жозефине, даже металлист, заявлявший ранее в самой что ни на есть категоричной манере, что он «никогда, слышите, никогда!» не «пляшет».
Да и как тут было не танцевать, когда музыка была настолько созвучной человеческим (и, судя по гостям, не только) переживаниям, что эти самые переживания и чувства, затолканные куда поглубже в подсознание, выходили, не спросясь, на поверхность. И вот уже ноги с руками, привыкшие к тотальному контролю со стороны головы, говорили «Хватит! Накомандовалась!», и двигались, двигались в такт поистине божественной игре эмпата. Все тело пело, резонировало, неслось куда-то, и это было воистину хорошо.
Глава 11.
– Ну что же, друзья, – предлагаю отметить начало окончания задания, – поднял деревянный кубок друид.
– Не беги впереди паровоза, – отрезал металлист. – И вообще, на работе пить вредно.
– А это, между прочим, березовый сок, – делано обиделся Антон. – Если никто не хочет, сам выпью.
– Нет уж, тогда давай выпьем на брудершафт, – извлекла я простецкую эмалированную кружку из рюкзака. – Наливай!
– И мне тогда уж, – присоединился к нам Илья.
Как говорится, лучше поздно, чем никогда.
Мы летели над бескрайними просторами тайги. Коврик несся со скоростью синконсена, ведь от Урала до Новосибирска было не близко, а задерживаться нам не хотелось. На ум, расслабленный в ходе празднеств, упорно лезло «под крылом самолета…». Я была вполне довольна жизнью, а, конкретно, тем фактом, что было единогласно решено отказаться от дальнейших разведывательных действий на вражеских территориях некромантов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117