Ц На колени, собака, Ц рявкнул я, расстроенный до глубины души его недос
тойным поведением.
Как видите, даже в весьма юном возрасте я был решителен и грозен. С отъявле
нными мерзавцами я никогда не церемонился.
Обозвав его собакой, я, видимо, затронул дремавшую в его душе струнку мале
нькой, загнанной в самой дальний уголок совести. Шорник внезапно весь об
мяк, упал на пол и, обхватив мои колени, зарыдал в голос. Он лил слезы и каялс
я, каялся и клялся, что «никогда больше так не будет», «чес-с-сно слово, не б
удет», и что великолепный милорд может забрать все его сапоги и носить их
… Подобное предложение вызвало у меня возмущение, я топнул ногой и случа
йно отдавил шорнику пальцы. И вообще, вскрикнув от боли, каялся несчастны
й, он будет лучшим другом всем бездомным собакам Мэндома., станет кормить
их и, что главное, поить. Он будет поить их каждый божий день, с утра и до поз
днего вечера. Пока он жив, ни одна собачка в столице Белирии не узнает, что
такое жажда…
Ц Мамой клянусь, Ц выкрикнул мерзавец и ударил себя в грудь.
Ц Ты бы еще чертовой бабушкой поклялся! Ц проворчал я, развернулся и по
шел прочь. Под нос я бормотал проклятия Ц все прошло совсем не так, как мн
е представлялось.
Я не сомневался, что через пару дней шорник и думать забудет о своих обеща
ниях и примется за старое, но оказалось Ц я напугал его так сильно, что на
протяжении очень долгого времени он действительно выполнял все то, что н
аобещал мне в пылу раскаяния. Еще пару лет в Мэндоме можно было наблюдать
сильно поддатых собак. Некоторые ночами выли на луну, мешая горожанам за
снуть, другие впадали в ярость и кидались на прохожих, иные просто спали, и
здавая громкий храп и довольное ворчание Ц наверное, во сне им являлись
сахарные косточки. Мэндом даже прозвали «городом пьяных псов». Кое-кто с
читал, что столицу Белирии так окрестили из-за королевских стражников
Ц их народ давным-давно нарек псами. Что и говорить, стражи действительн
о любили пропустить по стаканчику, даже будучи на службе, да и гавкали на в
сех почем зря… Но я Ц то точно знал: к тому, что Мэндом нарекли «городом пь
яных псов», королевская стража не причастна Ц просто на улицах шляется
великое множество нетрезвых собак. Куда ни пойдешь Ц непременно наткне
шься на пару шатающихся красноглазых шавок. Многие собачонки на столичн
ых улицах и гавкать толком не могли, только громко и часто икали.
Напуганный мною до безумия шорник бродил по городу с огромным бочонком б
раги и поил из него бродячих животных. На нищих, с вожделением тянущих к не
му ладошки, он яростно шикал и грозился передать их в руки королевской ст
ражи, если они будут мешать ему «выполнять высшее предназначение».
Подобное положение вещей, конечно, было совсем не тем, чего я добивался. Я-
то полагал, что отъявленный мерзавец не исправится никогда, что он будет
тихонько лежать, сложив на груди пухлые ручищи под наглухо заколоченной
крышкой гроба, под слоем сырой землицы, и не обидит больше ни одной собачо
нки, но вышло все, как видите, совсем иначе.
По крайней мере, шорник перестал терзать собак, кроя из их шкурок сапоги. П
ерешел на кошек. Ну а кошек я и сам, признаться, недолюбливаю…

Следующий визит возмездия я нанес известному во всей Белирии и даже за е
е пределами дельцу Цвейгу Мегану. Отъявленный мерзавец был богат, как по
койный король Георг, и отличался абсолютным отсутствием совести. Он жил
за городом, где отстроил себе неимоверных размеров поместье. Собственно
, и не поместье даже, а целый замок с широкой оборонительной линией укрепл
ений, тремя рвами и несколькими постами наемной стражи между ними.
Меган отличался от простых, хороших людей тем, что время от времени отлав
ливал в Мэндоме и его окрестностях молоденьких девушек, отвозил к себе в
замок и там творил с ними всяческие бесчинства. Королю Бенедикту развлеч
ения Мегана, разумеется, совсем не нравились, но благосостояние королевс
тва во многом зависело от этого маленького, прыткого человечка, сумевшег
о десять лет назад основать Торговую гильдию. К тому моменту как я нанес е
му визит, Меган успел прибрать к рукам половину Белирии. Торговая гильди
я ведала всеми импортными и экспортными делами государства, контролиро
вала внутреннюю торговлю и собирала для королевской казны высокий нало
г со всех торговых сделок. Цвейгу Мегану также принадлежало тридцать алм
азных рудников в окрестностях Вейгарда (вот ведь стервец!) и несметное ко
личество шахт, где добывалась железная руда.
Уже одно только то, что делец обладает подобным богатством, делало его в м
оих глазах «отъявленным мерзавцем». Хорошее благосостояние, по моему не
скромному мнению, к лицу особе королевской крови, но никак не зарвавшему
ся безродному купчишке.
Цвейг Меган был в Белирии человеком очень влиятельным, к нему прислушива
лись многие, иногда он имел наглость диктовать свою волю даже королю. Это
случалось, когда речь шла о каких-нибудь крупных торговых сделках, на кот
орых король должен был лично присутствовать, чтобы продемонстрировать
партнерам серьезность намерений Мегана. Иногда ради заключения сделки
Бенедикту приходилось отменять запланированные дела Ц званый ужин, оч
ередное пиршество, а однажды Ц даже охоту, что было само по себе событием
необыкновенным. Однако финансовым делам Бенедикт Вейньет уделял перво
степенное значение и вынужден был закрывать глаза на отвратительное по
ведение основателя Торговой гильдии.
Ц Мы пока потерпим Мегана, Ц по обыкновению говорил отец, выслушав очер
едной рассказ о бесчинствах, творимых дельцом, Ц пусть его, развлекаетс
я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23