Из ресторана доносились нестройные звуки – музыканты настраивали инструменты. Зазвонили в церкви.
– И зачем только он там проехал! – сказала Лидочка.
– Я надеюсь, что он меня не узнал. Он не видел моего лица. Хотя, конечно, он такой, что мог узнать, но не остановиться.
– Тогда он тем более на вас обидится.
– Не знаю, – сказал Андрей. – Мы очень далеки.
– Вы его не любите?
– У меня нет к нему чувств.
– А я папу обожаю. Если с ним что-то случится, я не переживу.
– А я не знаю моего отца. Тут какая-то тайна. Даже тетя никогда мне не рассказывала о нем. С ним что-то случилось, и мама вышла замуж за Сергея Серафимовича, когда мне было меньше года.
– А потом?
– Она тоже умерла. И меня взяла тетя. Моя тетя – чудо.
– Вы с ней живете?
– Да. Она служит по ведомству императрицы Марии Федоровны. Она все время о ком-то заботится. Я думаю, что ведомство должно ей дать медаль. На владимирской ленте.
Они поравнялись с громадным платаном.
– Пускай он будет моим свидетелем, – сказал неожиданно Андрей.
– Свидетелем? В чем?
– Этот платан прожил сотни лет. И проживет дольше меня. Он все знает и все видел. Я клянусь ему и вам, Лида, что никогда в жизни не разлюблю вас и не полюблю кого-нибудь другого. Никогда.
Лидочка не ответила. Она смотрела на платан, облетевший, но настолько богатый ветвями, веточками и сучьями, что крона его казалась почти непроницаемой.
Потом пошла вперед.
Андрей, не ожидавший этого, догнал ее через несколько шагов.
– Я не то сказал? Я вас обидел?
– Нет, – сказала Лидочка. – Спасибо. Я вам благодарна за эти слова. И я хотела бы верить. – Пепельная прядь выбилась из-под круглой суконной шапочки, и Лидочка остановилась, поправляя ее. Потом спросила: – А вы у какого чистильщика оставили вещи?
– Который у «Ореанды» сидит, одноглазый, на пирата похожий.
– Ой, я его не люблю! Он в тюрьме сидел. Говорят, что он убийца.
– Ну, нас с вами он не убьет. – Андрею трудно было вернуться к прежнему обыкновенному тону. И его немного покоробило то, что Лидочка в сущности ничем не ответила на его торжественную клятву.
Чистильщик сидел на прежнем месте. Лидочка не стала подходить, но он ее увидел.
– Все в порядке, студент? – спросил он. – А я уж думал, домой пойду. Замерз из-за тебя.
– Спасибо вам, – сказал Андрей. – А то мне надо на автобус. Сколько я вам должен?
– Сколько дадите, – сказал чистильщик.
Андрей дал ему рубль. Чистильщик сказал:
– Еще полтинник набрось. Я тут мерз, а ты с ней гулял. Нет на свете справедливости.
Андрей дал ему еще полтинник и получил саквояж. Пока чистильщик доставал его, Андрей посмотрел наконец на часы. Было без десяти четыре. Придется бежать.
Увидев, что саквояж у Андрея в руке, Лидочка пошла наверх по речке. И Андрей поспешил следом. Лидочка была грустная и не смотрела на Андрея.
– Мне самому очень жалко, – сказал Андрей. – Но если я не уеду этим автобусом, то точно не успею на похороны.
– О чем вы говорите! – возмутилась Лидочка. – Разве я вас задерживаю? Я все отлично понимаю. И повторяю – я вам очень благодарна за то, что вы приехали.
Они быстро шли в гору, саквояж с каждым шагом становился все тяжелее. Хоть бросай его. Вообще-то его надо было бросить, конечно, не везти же обратно в Симферополь.
– Лидочка, – сказал Андрей, – вы не откажете мне в просьбе?
– В какой?
– Моя тетя варит чудесное варенье из белой черешни. Я вам отдам его.
– Нет, нельзя, это не для меня.
– Тогда мне придется его выкинуть.
– Если хотите, я отнесу его вашему отчиму.
– Нет, – сказал Андрей, – тогда он поймет, что я был здесь и не зашел к нему.
– Но я скажу, что была в Симферополе и вы мне передали.
– Он поймет, что вы лжете.
– Вы не представляете, какая я замечательная врушка, – засмеялась Лидочка. – Но если вам тяжело, я помогу вам нести. Давайте я тоже возьмусь за ручку.
– Еще чего не хватало, – буркнул Андрей.
Когда они вышли на площадь, было уже пять минут пятого. К счастью, автобус стоял на месте, и кондуктор сказал, что, как только шофер, который пошел попить чаю, вернется, автобус поедет. Пассажиров в автобусе было мало – лишь какая-то веселая чиновничья компания, которая специально ездила под Рождество к морю и теперь возвращалась в Симферополь. Чиновники принесли с собой несколько бутылок шампанского и бокалы. Они стояли в круг, чокались, и им было очень весело.
Андрей купил билет, и они с Лидой отошли к той самой скамейке, на которой Лида когда-то его ждала.
– Я оставляю банку здесь, – сказал Андрей. Он открыл сумку и вытащил банку оттуда. Черешни были золотыми на просвет.
– Хорошо, – сказала Лидочка, – я беру этот дар. Только не знаю, что сказать маме.
– Когда она отведает тетиного варенья, она поймет, что я – самый лучший и выгодный жених для ее дочки.
– Не говорите так, – сказала Лидочка.
– А у меня нет выхода, если я буду любить вас всю жизнь.
– Какой вы еще мальчик, – сказала Лида.
Она погладила его щеку, и Андрей хотел перехватить руку, чтобы поцеловать, но Лидочка убрала руку и сказала:
– Я здесь живу.
– Только не вздумайте в самом деле нести это моему отчиму, – сказал Андрей. – Он вас заколдует.
Из-под фуфайки Андрей вытащил пакет со сладостями и тоже положил рядом с Лидой на скамейку.
– Их делает одна бабушка в Джанкое, и секрет будет утерян с ее смертью.
– А почему вы сказали, что ваш отчим колдун?
– Не знаю. Но от него исходит что-то очень чужое, даже страшное. Хотя он ничего плохого мне никогда не сделал. Он помогает нам с тетей, фактически я учусь в университете за его счет. Но почему он живет в Ялте, чем занимается – не понимаю.
– Значит, он богатый?
– С одной стороны, он не очень богатый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105