Она знала, что он плывет в потоке времени…
– Для тебя это просто?
– Все сложное состоит из простых вещей. Читай дальше, там немного осталось. Только обязательно сегодня же в больнице спроси у Глаши подтверждения, хорошо?
– Пойдем вместе в больницу?
– Нет, пойдешь ты. Ты наследник.
– Наследник чего?
– Этого я еще не понимаю. Но знаю, что ты наследник.
Андрей продолжил чтение:
– «Помни – уйдя в будущее, ты никогда не вернешься назад. Люди, которых ты оставишь, состарятся в то мгновение, когда ты будешь нестись в потоке времени. Деревья вырастут, дома обветшают…
Теперь, когда ты знаешь главное, я скажу тебе: никогда не расставайся с портсигаром. Твоя жизнь принадлежит не только тебе, но и вечности. Отныне у тебя есть долг, смысла которого ты пока не знаешь. Помни – ни одна живая душа не должна знать о твоей тайне. Надеюсь, у тебя хватит ума это понять. Людей сжигали и за меньшие грехи…
Уже сейчас я могу сказать тебе с уверенностью, что наступают тяжелые времена, но масштабов бедствий и перемен не знаю даже я. Может быть, тебе будет грозить смертельная опасность. Портсигар – средство твоего спасения. Ты сможешь укрыться в будущем. И если будущее будет так же опасно – ты можешь и должен уйти дальше.
Помни, отныне ты иной, чем все люди на Земле. Но ты должен быть достоин своего дара. Так как за все на свете надо платить. И достойный платит честно.
Обнимаю тебя. И люблю – о чем ты, может, и не подозреваешь. Сергей».
– Дальше – на машинке, – сказал Андрей.
– Читай, читай, скоро восемь!
– «Дописываю эти несколько строк, ожидая твоего приезда. Мировая война, о которой я тебе говорил и которую предчувствовал, началась. Если мы встретимся, то поговорим подробно и я расскажу тебе о той роли, которая нам с тобой выпала. Когда ты вернешься памятью к странным, на твой взгляд, событиям, имевшим место у меня в кабинете прошлым летом, подумай и поверь мне, что они были частью того дела, которым я занимаюсь. Надеюсь, что в ближайшие дни мы с тобой увидимся и тогда смысл в этой приписке отпадет.
Если что-то случится со мной, тебе все объяснит Глаша. Верь ей, как мне. Она тяжело переживала то, что случилось. Будь к ней милосерден. Я не был милосерден и глубоко виноват.
Если будет нужда спастись – уходи не столь далеко. Дальние путешествия опасны тем, что мир вокруг коренным образом изменится и ты окажешься среди людей и обстоятельств, тебе непонятных и потому опасных. Если я с тобой не встречусь – тебя найдут.. Еще раз прощай. Сергей».
– Вот и все, – сказал Андрей.
– Хорошо, – сказала Лидочка. – Теперь беги.
– Но мы же ни о чем не поговорили!
– Не будь наивным – ты должен успеть пробраться в свой дом. Если что-нибудь откроется – пускай тебя разбудят там. Понял?
– Хорошо. – Андрей все еще медлил. Переход от невероятной экстраординарности письма к будничной необходимости бежать, таясь, по улицам Ялты был слишком резок.
Но Лидочка, отняв письмо и кинув на кровать, уже подталкивала его к двери.
– Я все уберу. И буду ждать. За меня не беспокойся.
Она отворила входную дверь, и тут Евдокия Матвеевна не выдержала и окликнула из спальни:
– Это еще что такое? Андрюша уходит?
Андрей успел увидеть, как ее встрепанная голова высунулась из спальни.


* * *

Чем более Андрей отдалялся от дома Иваницких, тем яснее он понимал, насколько права была Лидочка, гнавшая его обратно.
Восемь часов. Уже рассвело. Бегут в гимназию первоклашки – веселые, вот остановились возле воронки на набережной – как интересно! Издали видно, как они машут руками. Потом спешат к морю, всматриваются вдаль, ждут, а может, еще один крейсер придет, может, еще раз стрельнет?
Что с ними будет через год, через три года? Неужели страшные прорицания отчима сбудутся?
«Отчим… как не хочется думать о том, что он лежит в кабинете на ковре, будто брошенная, никому не нужная вещь. Надо идти в госпиталь и сказать обо всем Глаше. Для Глаши отчим – это вся жизнь. Что она будет делать теперь? Доживать в пустом доме? А может, мне, как честному человеку, надо жениться на Глаше? Лидочка поймет меня, и мы проживем втроем всю жизнь и будем несчастны… и что за чепуха лезет в голову!»
Андрей быстро шел по улице. Солнце взошло, тени еще были длинными, лиловыми; желтые и оранжевые листья, устилавшие мостовую и свисавшие с подпорных стенок, шум просыпающихся домов и дворов создавали ощущение сказочного города, где все люди должны быть добрыми и деловитыми, как гномы…
Последний поворот. В животе заныло и стало жарко. Надо будет влезть снова по откосу – но как поднимешься на подпорную стенку? Придется возвратиться мимо полицейского. Может, он еще спит? А то надо перелезть через забор – забор невысок, меньше сажени, но сложен из гладких, подогнанных друг к дружке плит.
Пока Андрей рассуждал, как проникнуть в дом, полицейский его увидел. Разминаясь, он как раз шел вдоль ограды навстречу Андрею и был удивлен не меньше, чем тот, нечаянной встрече.
– Это… – сказал он. – Вы чего? Я думал, вы спите.
– Не спалось, – сказал Андрей как можно естественней. – Встал и пошел погулять. Утро такое хорошее…
Урядник тоже опомнился.
– А как мимо меня прошел?
– Я через забор, – сказал Андрей, разводя руками. – Чего вас беспокоить. У вас служба, вы устали, задремали.
– Не дремал я, – твердо ответил урядник. – Муха пролетит – услышу.
– А я издали решил, что задремали, – настаивал Андрей. – Ну, думаю, чего беспокоить… Вон там перепрыгнул.
– Дело молодое, – согласился полицейский. – Гулял, говоришь?
– Я на набережную спустился, кофе попил, – сказал Андрей. – Готовить-то мне некогда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105