– Ты знаешь, какими были первые слова, которые я услышала о тебе? – Ее голос стал почти невнятным. – Я разговаривала с послом Венесуэлы, когда он кивнул на тебя и сказал: «Знаете, кто это? Его зовут Джонатан Андреас. Он собирается стать следующим президентом Соединенных Штатов».Джонатан усмехнулся:– Собираться – это еще не значит стать им на самом деле.– Но ты хочешь этого, – голос ее неожиданно снова окреп. – Ты должен стремиться занять президентское кресло. И добиваться этого места. Ты будешь классным президентом.– А ты – классной первой леди. Она покачала головой:– Я киноактриса.– Как и Рональд Рейган.– Это разные вещи. Кроме того, я четырнадцать месяцев провела в тюрьме. Об этом трубили все газетенки отсюда до Тимбукту.– И ты сумела выбраться из этой грязи и стала потрясающей актрисой. И еще более потрясающей женщиной. – Он нежно поцеловал ее. – Не смей больше повторять эту глупую басню.– Я никогда не считала, что мне следует стыдиться того, что случилось. – Ее голос дрожал. Она покачала головой. – Нет, это не так. Я стыжусь того, что не сумела сразу разобраться в этом ублюдке, который принес столько страданий Маризе.– Ты сама тогда была ребенком.– Став матерью, я не имела права ошибаться. – Она покачала головой. – Мне доводилось совершать много ошибок в своей жизни, но эту я не прощу себе никогда…Джонатан молча гладил ее по голове, ожидая продолжения.– И я не имею права совершать новой, зная, что это может отразиться на чьей-то жизни. Я никогда не поверю, что избиратели примут меня в качестве первой леди.– Откуда ты знаешь? Мир меняется. И люди сейчас мыслят совсем не так, как думали когда-то.– Попробуй докажи это нашим репортерам, – возразила она. – Эти дешевки доказали, что я изменяла мужу и была совершенно неразборчива в своих связях после развода.– Так было?– Нет, конечно. – Она вздрогнула. – После брака с этим сукиным сыном я года четыре не могла вынести ничьего прикосновения. Я думала, что я вообще… – Она замолчала. – Ладно, теперь это не имеет значения.– Но не для меня. Все, что имеет к тебе отношение, – чрезвычайно важно для меня. – Он взял ее голову в ладони и слегка отодвинул от себя. – Хочешь правду? Да, президентское кресло мне по нраву. И я считал, что еще несколько месяцев, и я займу его.Она вся сжалась, но постаралась через силу улыбнуться.– Видишь, я правильно все говорила. И самое верное… Он не дал ей закончить фразу:– Но я привык сам управлять своей жизнью. И смысл моей жизни все-таки не в том, чтобы достичь президентского поста. Это всего лишь работа, которая мне по нутру.Но четыре года в Белом доме не заменят того, что мы сможем давать друг другу до самого конца жизни.– Восемь, – поправила она его быстро. – Тебя непременно переизберут на второй срок.– Что восемь, что четыре – это не меняет дела.– За это время многое можно сделать. – Она повернулась и двинулась в спальню. – Ну ладно. В конце концов, если уж ты так ценишь меня, то можешь приводить меня в Белый дом, чтобы позабавиться. Я стану для тебя тем же, чем была Мэрилин Монро для Кеннеди.– У тебя слишком сильный характер, чтобы стать содержанкой президента.– Я попробую. Мне удается добиться невозможного, если как следует поработать над собой.– Это не конец разговора. Мы еще вернемся к нему.– Знаю, – она потерлась о него носом. – А вот ты, к сожалению, совершенно не знаешь и не понимаешь, что тебе идет на пользу, а что нет.– Отчего же? – Джонатан понимал, что сейчас не стоит переубеждать ее. Лучше оказывать несильное, но постоянное давление, чтобы Челси наконец отказалась от того, что вбила себе в голову. Благодаря Каразову у них появилась возможность подольше пробыть вместе. И у него теперь есть время спокойно поговорить с Челси, объяснить ей, как она ошибается. – Я совершенно точно знаю что мне необходимо: молоко, овощи, отруби. – Он подошел к ней, обнял за талию и шагнул вместе с ней к кровати. – Еще немного физических упражнений: прогулка пешком, плавание, теннис. – Он погладил ее ягодицы сквозь ткань рубашки. – И побольше упражняться с гарпуном.Было три часа ночи, когда Алекс, отпирая дверь на площади Вогез, услышал звонок телефона.Захлопнув за собой дверь, он поспешил в гостиную снял трубку.– Алекс, мой мальчик, ты превзошел себя! – засмеялся Ледфорд. – Я знаю, ты бросил мне вызов. Гнев и злость заставляют людей горы сворачивать. Представляю, каких трудов стоило тебе привезти сюда Танцующий Ветер, а для того, чтобы заманить меня в ловушку. Умопомрачительная операция, Алекс. Но это не твой стиль: здесь ты больше работал ногами, а не головой.– Ну так попытайся добраться до него!– Непременно. – Он помолчал. – Ты считал, что появлюсь вечером в Версале, не так ли? Я почти вижу, как ты медленно прохаживаешься по коврам этого великолепного зала и ждешь моего появления.– Почему ты не пришел?– Мой партнер решительно воспротивился тому, чтобы нарушать ход презентации. Видишь ли, ему вообще не по душе затея с кражей Танцующего Ветра. Пришлось заключить с ним сделку, которая устроит нас обоих.– Еще одна кража?– Нет! Это другая операция. – Его тон стал шутовским. – Которая доставит мне личное удовлетворение. Ты ведь знаешь мою любовь к древностям. Надеюсь, ты оценишь мои старания – я иду на все, чтобы доставить тебе удовольствие.– Я хочу увидеться с тобой.– Все в свое время. Могу ли я с тобой расстаться? – Его тон вдруг стал серьезным. – Вполне возможно, что на самом деле меня гораздо больше интересуешь ты, а не Танцующий Ветер. И вполне возможно, что все усилия, направленные на то, чтобы отомстить мне, на самом деле способствуют тому, чтобы мы еще более сблизились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131