Видимо, вспомнив христианских мучеников,
брошенных в римском цирке на растерзание львам, он с достоинством ответи
л морякам: «Наши жизни (он имел в виду себя и супругу) вы взять можете, но наш
их женщин Ц никогда!»
Казалось, Ричардсу действительно придется заплатить жизнью за «ущерб»,
нанесенный китобоям, но в тот момент миссию окружила толпа возбужденных
гавайцев, сторонников Ричардса. Они бросились на английских моряков с но
жами и пиками. Бунтари были рады, что им удалось унести ноги. На следующий
день «Даниэл» покинул Лахаину.
Вскоре из-за местных женщин разразился новый конфликт. Экипаж английско
го китобойного парусника «Джон Палмер» тайком пригласил к себе на борт г
руппу гавайских девушек. Наместник острова Мауи Хоапили потребовал от к
апитана Уолтера Клерка, чтобы женщины вернулись на берег. Капитан отказа
лся выполнить это требование. Тогда местные власти стали угрожать, что б
удут мстить всем, кто украл их жен и дочерей. Рассерженный Клерк воскликн
ул:
Ц Никто не смеет отказывать англичанам в женщинах!
И вслед за китобоями «Даниэла» провозгласил:
Ц Женщины или смерть!
В подтверждение того, что он серьезно относится к слову «смерть», Клерк п
риказал обстрелять Лахаину из корабельных орудий. Островитянам не оста
валось ничего иного, как капитулировать. И «Джон Палмер» вместе со своей
добычей отправился в более спокойные воды.
В память об этих драматических событиях в Лахаине хранят ядро Ц одно из
тех, которыми охотники на кашалотов бомбили миссию Ричардса. В наши дни з
десь царят тишина и покой. Из четырехсот парусников, ежегодно приплывавш
их сюда во времена гавайской китобойной лихорадки, а Лахаине остался лиш
ь один-единственный Ц «Карфагенянин», а от экипажей Ц некоторые предм
еты, выставленные в музее, да здание тюрьмы Ц заведение, без которого гор
одок обойтись не мог. История помнит также грозные слова, раздававшиеся
на улицах Лахаины: «Женщины или жизнь!»

КАЛАУПАПА Ц ПОЛУОСТРОВ ПРО
КАЖЕННЫХ

Есть на свете слово, услышав которое человек немеет от ужаса. Это слово Ц
«проказа», «лепра». Точно так же на людей наводила панику чума. Однако вре
мена этой средневековой болезни давно ушли в прошлое, оставив после себя
лишь чумовые столбы на площадях европейских городов. Проказа, к сожален
ию, встречается до сих пор. Только те, кто, как я, видел изъеденные лепрой, ск
рюченные, парализованные человеческие тела, изуродованные лица, называ
емые здесь, в тропиках, «львиной мордой», руки игроков в карты, лишенные па
льцев, ноги, обглоданные язвами, словно крысами, поймут, почему люди испыт
ывают перед этим заболеванием такой панический страх.
И все-таки я добровольно вступил в мир прокаженных, в самый знаменитый ле
прозорий, считавшийся когда-то опаснейшим из всех существующих в Океани
и, в лепрозорий на полуострове Калаупапа, столь надежно изолированный са
мой природой. Он представляет собой естественную крепость в полном смыс
ле этого слова. С южной стороны лепрозорий защищен неприступными, необыч
айно крутыми скалами высотой до тысячи метров. Стоит посмотреть вниз, ка
к начинает кружиться голова, словно игрушечный волчок. С севера, востока
и запада Калаупапа охраняем океаном. Но самая надежная защита Ц страшны
е рассказы о нечеловеческой, чудовищной болезни. Преодоление страха Ц о
дна из достойнейших человеческих черт. Чтобы узнать, Ц что такое Калауп
апа, я обязан был преодолеть страх, который, естественно, испытывают пере
д проказой, и продолжить свой путь. По узкой пустынной тропинке, на которо
й я так и не встретил ни одного прохожего, мне надо было спуститься на ровн
ый полуостровов селение, которое тоже называется Калаупапа; здесь живут
прокаженные гавайцы.
Разрешение посетить лепрозорий я получил от Отдела болезни Ганзека мед
ицинского департамента штата Гавайи, в ведомстве которого он находится.
Разумеется, я должен был дать расписку, что отправляюсь в лепрозорий по с
обственному желанию и на свой страх и риск, а также пообещать, что я буду т
ам фотографировать только строения, море и скалы, но ни в коем случае не са
мих прокаженных. С этим вполне понятным мне условием я согласился, после
чего мне было разрешено посетить Калаупапу. С официальной бумагой на рук
ах я отправился в самый трагичный, по крайней мере таким он был когда-то у
голок Гавайев.
Прежде всего я представился женщине-врачу, директору лепрозория. Как ни
странно, доктор Ли Ц китаянка. Ей помогает ассистент, тоже врач. Я познако
мился с медицинской сестрой Ц монахиней Марией Гаденцией из католичес
кой конгрегации «Сестры третьего ордена святого Франциска». Гаваец, пац
иент лепрозория, заметив, что я не всматриваюсь в его изъязвленное прока
зой лицо и не боюсь подать ему руку; охотно сопровождал меня по селению пр
окаженных и по всему довольно обширному полуострову.
Сначала мы осмотрели три больших здания, где живут больные. В так называе
мом «доме Бишопа» поселены женщины, в «доме Мак-Вейга» Ц мужчины, в треть
ем, ироническое название которого Ц «Вид на залив» Ц возникло как-то са
мо собой, живут слепые прокаженные и те несчастные, которые кроме лепры б
ольны еще какой-либо тяжелой болезнью. Мы вместе зашли и в небольшие доми
ки вроде простейших бунгало, в которых тоже обитали больные, причем не то
лько гавайцы, но и жители других островов Океании.
Сегодня в Калаупапе живет около двухсот человек. Не все эти люди больны. Г
оворят, кое-кто из них уже вылечился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75