Как-то Миша Никитин перед отлетом возился с масляными фильтрами, протир
ал, очищал их. А Титина тут как тут Ц лезет, нюхает, фыркает от неудовольст
вия…
Ц Топай, топай отсюда, Ц внушал он ей.
Только прогнал, а она вынырнула с другой стороны, маленькая, настырная, по
блескивает золотым зубом, словно подсмеивается. А потом хвать лапой, и см
ахнула все фильтры на пол.
Ц Ну, погоди, я тебя проучу! Ц не выдержал Миша. Ц Митя, встань, загороди,
чтобы никто не видел, Ц попросил он Матюнина.
И когда тот, заговорщицки усмехнувшись, загородил его собой, схватил соб
ачонку за шиворот, сунул в мешок и отнес в кладовку.
Ц Посидишь весь полет, может, поумнеешь.
Но не тут-то было. Нобиле сразу же хватился своей любимицы. Заволновался,
стал искать.
Ц Где Титина?
Ц Нет Титины.
Ц Пока не найдется, не вылетим.
Пришлось вытряхнуть торжествующе залаявшую собачонку из мешка. Только
после этого корабль пошел в воздух.
…Проработав в Долгопрудном около пяти лет, Нобиле возвратился на родину
. К тому времени на дирижабельной верфи уже были заложены новые корабли е
ще большей мощности по проектам советских конструкторов Ц ДП-16, ДП-9 (дири
жабль полужесткий) емкостью 28 тысяч кубометров.
«…Пребывание в России принадлежит к счастливейшим периодам моей доста
точно трудной жизни», Ц сказал позже о своей жизни и работе в нашей стран
е Умберто Нобиле.

…Плотно застегивая комбинезон и шлем, в рубку вошел Устинович. Окинул вз
глядом открывшийся перед ними широкий обзор. Солнце еще не село, лишь впе
реди, у горизонта, сгущались темные краски. Земля была видна хорошо. Сплош
ные облака немного приподнялись, дав кораблю какой-то простор.
Ц Иду на хребет, Ц сказал он штурвальным.
Те согласно кивнули. Значит, будут особо следить за ровностью хода кораб
ля, не давать ему вскидываться.
Поднявшись в киль, Устинович прошел на нос корабля. В мягком свете плафон
а слегка поблескивало нержавеющей сталью ажурное переплетение носовог
о усиления оболочки. В колодец между газовым отсеком и носовым усилением
уходила вверх веревочная лестница. Перехватывая дюралевые перекладин
ы, Устинович полез по ней. Он лез на самый купол летящего дирижабля. Этого
требовала его работа корабельного инженера.
Добравшись до верха, открыл люк в оболочке, высунул наружу голову, плечи, п
ривыкая к упругости ветра, который ударил его в затылок. Перед ним прости
рался покрытый снежной коркой хребет корабля, он мерно покачивался, опус
кался в глубину, снова всплывал, как огромная океанская рыба. По хребту, вд
оль всей оболочки тянулся пеньковый канат, сейчас он был облеплен жестки
м снегом.
Устинович нащупал с боку лесенки мешочек с песком, взял его и, схватившис
ь за канат, вскарабкался на оболочку. Постоял немного, входя в ритм движен
ия корабля, и, слегка наклонясь, приноравливаясь к бьющему в спину ветру, п
ошел, пружинисто ступая. Снег звонко захрустел под ногами. Снежные короч
ки, разламываясь, с шуршанием заскользили по пологим бокам, сначала медл
енно, потом все ускоряя бег, пока где-то на крутизне не срывались стремите
льно в пустоту. Володя видел перед собой далеко уходящий к корме хребет к
орабля и каким-то вторым, боковым зрением эти скользящие кусочки снега, п
устоту с обеих сторон, далекие контуры горизонта…
Он шагнул в сторону от каната, нагнулся, очистил от неподатливого снега н
ебольшое углубление Ц колодец, где находился клапан, Ц послушал, не сви
стит ли, вырываясь сквозь щелку, газ. И, убедившись, что не свистит, все же по
стучал легонько мешочком с песком по клапану, чтобы предупредить образо
вание малейшей щелочки.
Вернулся к канату. Пошел дальше, просматривая целость перкаля. По всей дл
ине оболочки В-6 расположено десять клапанов. Кроме носового и кормового,
они стоят попарно.
Газовые клапаны, пожалуй, самое уязвимое место в конструкции дирижабля.
Большие встряски корабля, треплющий его ветер беспрестанно влияют на ни
х, нарушая герметичность. Как знать, может, именно из-за, них произошла кат
астрофа с дирижаблем «Италия»?.. Конструкторы немало поломали над ними г
оловы и в конце концов сконструировали более надежные, автоматические. И
х уже ставят на вновь строящихся кораблях. Но на этом корабле пока еще при
ходится, поднимаясь на хребет, заботливо ухаживать за постоянно требующ
ими к себе внимания устройствами.
Устинович шагал по хребту этого почти «живого», лениво шевелящегося вел
икана, настороженно следя за ним. Корабль вел себя дружелюбно, лишь иногд
а, как бы подразнивая, заваливался немного набок. Устинович осмотрел чет
вертый и пятый клапаны, шагнул к следующей паре. И вдруг его резко качнуло
. Он увидел, как корма, вздыбливаясь, пошла на него горой. Вздыбились и метн
улись в сторону облака. Реакция у него сработала мгновенно, он кинулся гр
удью на канат, вклеивая тело в оболочку, схватил канат руками, а ноги, отыс
кивая упор, скользили, не находя его. Нет, не зря он был все время настороже!
Хребет дирижабля не палуба морского корабля. Там есть леера (перила), а зде
сь, кроме лежащего на хребте каната, ничего…
Корма остановилась на мгновение, плавно повела рулями и, как бы вздохнув,
пошла вниз. Корабль выровнялся и как ни в чем не бывало поплыл дальше. А Ус
тиновичу пришлось расстегнуть ворот комбинезона Ц несмотря на мороз и
ветер, стало жарко. Выждав немного, он поднялся и зашагал дальше.
Дойдя до кормы, обошел стабилизатор, проверив на ощупь натяжение расчало
к. И, усевшись на хребте, достал бинокль, приложил его к глазам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68