В монастырском саду росло священное дерево, появившееся в период первобытного хаоса, когда земля и небо еще не были отделены друг от друга. Лишь на одном из четырех материков, на материке Синюхэчжоу, росло такое дерево. Называлось оно «Дерево жизни». Это дерево цвело раз в три тысячи лет. Еще через три тысячи лет на нем завязывались плоды и только через последующие три тысячи лет плоды созревали. Таким образом лишь через десять тысяч лет можно было вкушать плоды этого дерева. Вызревало всего тридцать плодов. Каждый плод походил на новорожденного младенца. У него были и четыре конечности и все пять органов чувств. Тот, кому посчастливится ощутить аромат этого плода, может прожить до трехсот шестидесяти лет, кому же выпадет счастье съесть такой плод, тот живет до сорока семи тысяч лет.
В тот день праведник Чжэнь Юань-цзы получил приглашение от Высшего даосского божества во дворец Мило, расположенный в высших небесных сферах, слушать проповедь «Пути и следствия хаотического начала». Надо вам сказать, что этот праведник воспитал бесчисленное количество учеников, но многих при нем уже не было. Осталось всего сорок восемь человек, в совершенстве познавших Истину. Захватив с собой сорок шесть учеников, праведник отправился слушать проповедь. Самых младших учеников он оставил дома. Одного из них звали Цин-фын - Чистый ветер, другого - Мин-юе - Ясная луна. Цин-фыну было всего тысяча триста двадцать лет, а Мин-юе только что исполнилось тысяча двести.
Отправляясь из дома, Чжэнь Юань-цзы дал своим послушникам наказ:
- Я не посмел отказаться от приглашения высшего божества и должен отправиться во дворец Мило. Вы оставайтесь здесь и будьте осторожны. На днях здесь будет проходить один мой старый друг, так вы уж постарайтесь как следует принять его. Можете сорвать два плода с дерева жизни и угостить его. Словом, пусть он поймет, что я помню нашу старую дружбу.
- А кто же он, ваш старый друг? - спросили послушники. - Скажите нам, чтобы мы могли устроить ему достойную встречу.
- Это преподобный монах, который служит у Танского императора в Китае. Его духовное имя Трипитака. Сейчас он следует в Индию, чтобы поклониться Будде и получить у него священные книги.
Тут послушники сказали.
- Еще Конфуций говорил: «Если пути Истины различны, нет надобности для сближения». Мы - последователи даосской школы Великого начала, зачем же нам водить дружбу с этим монахом?
- Где уж вам понять это? - сказал праведник. - Этот монах до перерождения был великим человеком и являлся вторым учеником святого Будды на Западе. Я познакомился с ним пятьсот лет назад на пиру в честь спасения бесприютных духов. Он собственными руками поднес мне чай, и сын Будды почтил меня. Вот почему я считаю его своим старым другом.
Тогда послушники выразили готовность выполнить его волю.
А праведник, уходя, продолжал давать им наставления.
- Я веду строгий учет этих плодов, - говорил он. - Вы дайте ему два, а больше не расходуйте.
- С тех пор как врата сада были для нас открыты, - сказал Цин-фын, - мы съели всего два плода и на дереве осталось еще двадцать восемь. Мы дадим вашему другу два плода, как вы приказали.
- С Танским монахом мы в дружбе, - продолжал праведник, - но смотрите, как бы не вышло каких-нибудь неприятностей с его спутниками. Надо сделать так, чтобы они ничего не заподозрили.
Послушники обещали выполнить все, как полагается. После этого праведник в сопровождении учеников отправился на небо. Между тем наши паломники, продолжая путь, вдруг увидели среди соснового леса и зарослей бамбука высокие строения.
- Что это за место? - спросил Сюань-цзан у Сунь У-куна.
- Это монастырь, - внимательно присмотревшись, отвечал Сунь У-кун. - Не то буддийский, не то даосский. Давайте подойдем поближе и посмотрим.
Вскоре они очутились у ворот, где перед ними открылась чудесная картина:
Безмятежностью веяло светлой от склонов,
Вековою сосною покрыты хребты,
На тропинках, бамбуком густым осененных,
Преисполнено все неземной чистоты.
Журавлиные стаи порой пролетали,
Словно в небе плыла облаков череда,
Обезьяны друг с другом делились плодами,
По ветвям пробегая туда и сюда.
И резные ворота средь пышных растений
Отражались в сверкающей глади пруда,
И тянулись травинки из тонких расщелин,
Хоть под ними скала, как железо, тверда…
И повсюду буддийские храмы вздымали.
Прямо в небо шатры черепичные крыш,
И террасы и башни тонули в тумане,
И стояла повсюду глубокая тишь.
Здесь вовек суета не терзает мирская,
Дышит полным покоем святая земля,
К добродетельной жизни сердца привлекая,
И в награду познание Дао суля
Здесь царицы Ван-му доставляя посланья,
Птицы черные в небе лазурном снуют,
Облегчая великого Дао познанье,
Книги Лао-цзы фениксы всем раздают.
Вид хребтов, протянувшихся вдаль, необычен,
От него невозможно глаза оторвать,
Эту землю по праву любой небожитель
Мог своею обителью чистой назвать.
Сюань-цзан сошел с коня и, взглянув на ворота, увидел слева табличку с надписью: «Волшебная страна горы долголетия, обиталище небожителей - монастырь Учжуангуань».
- А ведь это действительно даосский монастырь, ученики мои, - сказал Сюань-цзан.
- Учитель, - промолвил Ша-сэн, - этот монастырь так прекрасен, что здесь, несомненно, живут хорошие люди. Давайте войдем и посмотрим, что там делается. Это место мы запомним на всю жизнь и, вернувшись в Китай, будем вспоминать о нем.
- Ты совершенно прав, - согласился с ним Сунь У-кун. После этого все вошли в первые ворота. На вторых воротах висела надпись, оставшаяся с предыдущего нового года:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158